ГЛАВА ПЯТАЯ
1

       Далеко не все из них достигли вершин. Многие застряли в начале пути, разменяв свои годы на пустяки, с другими жизнь обошлась жестоко; третьи сдались, добровольно отказались от борьбы; четвертые по разным причинам не смогли добиться серьезных результатов, не устроили личного счастья—обозлились на весь свет, стали угрюмыми, сварливыми.
       Причин этих много. В одних случаях легкомысленный поступок, небрежность или бравирование мнимыми достоинствами служат началом непоправимых последствий. В других—влияние дурных товарищей; в-третьих—искреннее непонимание того, что избранный образ жизни не только обедняет ее, но делает малополезной и неинтересной...
       Близко соприкасаясь с людьми в минуты, когда они волею обстоятельств ставятся на грань, отделяющую жизнь от смерти, я убедился, что стоит иногда пересилить себя, не поддаться слабости, и можно предупредить роковой исход.

       Я убежден, что молодежь в основной массе своей талантлива. И мы знаем, какие героические подвиги совершала она в тяжелые периоды жизни нашей Родины, как славно трудится молодежь в мирное время, “превращая сказку в быль”. И мне больно бывает смотреть, как иные молодые люди нередко безрассудно ведут себя, прожигая лучшие годы. В каждом таком случае страна, может быть, теряет большой талант, большого мастера и во всех случаях верного мужа, заботливого отца, полезного гражданина. И среди причин, стоящих на пути к гармоничному развитию личности, к полноценной отдаче своих способностей Родине, наконец, к личному счастью и счастью своей семьи, надо прежде всего указать на пристрастие к алкогольным напиткам.

       ...По железнодорожному полотну из Приозерска на станцию Кузнечная шел, спотыкаясь и покачиваясь, молодой человек, почти мальчик. Это Геннадий Л., семнадцатилетний студент технического института. Его красивые белокурые волосы растрепаны, хороший костюм выпачкан. Он шел, что-то бормотал себе под нос. Старался ступать на деревянные шпалы. Но они были на разном расстоянии друг от друга. Споткнувшись, он падал, но тут же поднимался и шел дальше.

       Возвращался он с попойки. Приехал в Приозерск к товарищу на день рождения, куда собрались мальчики и девушки их группы. Было много вина и водки, хорошая закуска. Геннадий старался показать себя настоящим мужчиной — много пил.

       Отец его, инженер, и мать, преподавательница, души не чаяли в своем единственном сыне. Они снисходительно относились к его “шалостям” и сами не прочь были выпить—правда, только в компании и в меру. Сын, глядя на родителей, тоже не отказывался от рюмочки, особенно если в доме были гости. Ему нравилось это состояние, когда он чувствовал себя сильным и храбрым, когда голова слегка кружилась и хотелось делать что-то необычное.

       Однажды—ему в то время было пятнадцать лет — Геннадий пришел домой пьяный. Родители не слишком его бранили.

       Словом, в гостях у друга он даже бравировал своим опытом. Девушки с удивлением смотрели на него как на бывалого человека.

       Потом они отправились на станцию, чтобы проводить Асю К. Пришли поздно: Ася побежала и успела вскочить в последний вагон. Геннадий на своих непослушных ногах не догнал поезда. Это разозлило его, и он заявил, что пойдет до станции Кузнечная пешком. И чем больше его уговаривали “не делать глупости”, тем решительнее он настаивал на своем.
       Геннадий был хороший спортсмен. В нормальном состоянии пройти любой маршрут, составляло для него одно удовольствие. Но сейчас ноги плохо слушались и тяжесть в них нарастала.
       Вместе с этим в голове все настойчивее прояснялось сознание того, что он поступает глупо. Вспомнилось лицо Володи — он удерживал Геннадия, а когда тот вырвался из рук друга и пошел, то краем глаза увидел, как покачивал головой Володя и снисходительно улыбался: что, мол, поделаешь, если человек пьян. Володя бывает во всех компаниях, веселится не меньше других, но спиртного не пьет. Вначале к нему приставали с рюмками, уговаривали, но он твердо ска-жет: “Пить не стану”. И товарищи отставали.
       — Нет. Я должен бросить это глупое бравирование! — говорил себе Геннадий, размышляя и о поведении Владимира.

       В голове шумело, мысли путались — он не заметил приближающейся сзади электрички.
       Почувствовал страшный удар в спину — и потерял сознание.
       К нам в клинику его доставили через час после травмы в тяжелом состоянии, совсем без пульса, с наложенными на бедра кровоостанавливающими жгутами. Обе ноги были настолько исковерканы, что о сохранении конечностей не могло быть и речи.
       С большой осторожностью отняли ему обе ноги: одну выше, другую ниже коленного сустава. И потратили много сил, борясь за его жизнь.
       Геннадий молча, героически переносил боль. Он ни разу не застонал, что невольно внушало к нему уважение.

       После операции юноша вел себя мужественно. Убитых горем родителей утешал, даже шутил, говоря, что случай отнял у него ноги, зато ума прибавил.
       Потом попросил товарищей принести ему книги, стал усиленно заниматься.
       Выписавшись из клиники, Геннадий освоил протезы и еще упорнее стал учиться. Отметки у него за все пять лет учебы были только отличные. К рюмке он не прикасался.

       Вот уже много лет я наблюдаю за жизнью Геннадия: он стал доктором наук, крупным ученым—женился, имеет детей. И хоть сам никогда не говорит о своем увечье, но я часто думаю: почему Геннадию потребовался такой тяжелый урок, чтобы понять элементарную истину?..
       В нашей клинике только за один последний год побывали сотни людей, получивших травму в пьяном виде. Как же дорого они обходятся государству! А если учесть инвалидов и калек, которые пострадали по вине пьяных, то только одна эта сторона превращается в огромное зло для народа. По данным Всемирной организации здравоохранения, алкоголь служит основной причиной смерти в 50 процентах случаев во время автомобильных катастроф. Если же принять во внимание, что смерть от автомобильных катастроф стоит на втором месте среди всех причин смерти человека, уступая только сердечно-сосудистым заболеваниям, то уже одна эта цифра должна заставить насторожиться каждого.
       Но судьба Геннадия еще не самая страшная. Бывают последствия пьянства, которые можно считать хуже смерти.

       ...Вася Боев никогда в жизни не видел своего отца. Он родился в августе 1941 года, когда отец его, офицер Советской Армии, сражался с фашистами, защищал Родину.
       Последнее письмо отец прислал из Киева....

       Других известий о нем не получали. И Вася только видел во сне, как отец качает его на ноге, а он, захлебываясь от радости, крепко держится своими маленькими ручонками за крепкие мужские руки.

       Мать, учительница, с утра до вечера в школе, а ребенок сначала на попечении соседок, а затем предоставлен сам себе.
       Еще до того, как пошел в школу, выучился курить. И сколько его мать ни уговаривала, упрекая памятью отца, который не курил и которому было бы горько сознавать, что сын курит, ничего не помогало.

       Учился Вася плохо. Отмечено, что дети, рано начавшие курить, проявляют меньше способностей к учению, чем некурящие. Приготовление уроков каждый вечер составляло настоящую муку для матери.

       Из класса в класс Вася переходил с трудом. К восемнадцати годам едва окончил восемь классов и пошел работать учеником электрика. С ранних лет пристрастился к вину. Напрасно мать упрекала его и молила не пить. Однажды, когда он явился домой сильно пьяный, мать наутро заявила: больше она терпеть этого не будет, и если он так с ней поступает, пусть идет куда хочет — она от него отказывается.
       Вместо того чтобы извиниться перед матерью, зная ее мягкий характер, он заявил: “Хорошо! Я ухожу и больше в дом не явлюсь!” — и хлопнул дверью.
       Не выдержав характера, мать бросилась за ним:
       — Вася, Вася, вернись, не уходи!..

       Догнала сына, схватила за руку.

       После этого Вася совершенно распоясался, стал часто приходить домой пьяным, издевался над матерью.

       На работе больше двух месяцев не задерживался.
       Потом его призвали в армию. Там он служил хорошо, писал домой хорошие ласковые письма. Мать была на седьмом небе. Вновь возродилась мечта дать Васе высшее образование.
       Вася вернулся из армии подтянутый, веселый, ласковый. Мать на радости купила ему бутылку водки, позвала знакомых и угостила сына и гостей на славу, Поднимая первую рюмку, Вася сказал хороший тост, при этом добавил, что за два года это его первая рюмка. К несчастью, она оказалась не последней; с нее начались прежние пьяные истории. И вновь глаза матери не просыхали от слез. Не зря говорится, что сколько мужчины выпили водки, столько их матери и жены пролили слез.

       Как-то привел в дом девушку и сказал:

       — Это моя жена — Катя.

       Она училась в техникуме. На шею матери сели уже двое, так как Василий по-прежнему денег на питание не давал. С месяц пожили спокойно, а затем он взялся за старое. Жена плакала, а он, пьяный, кричал на нее и несколько раз сильно избил, Катя ушла из дому и подала на развод.

       К этому времени с большим трудом он окончил вечернюю школу. Поступил в техникум. Однако бесконечные пьянки мешали учиться, он так его и не окончил.
       Как-то Василий Иванович, уже солидный мужчина, выглядевший старше своих 28 лет, привел в дом девушку и заявил: это моя жена — Вера.

       Вера оказалась хорошей, скромной девушкой, которая стала настоящей дочерью матери Василия. Вскоре они стали вместе проливать слезы над пьяницей — мужем и сыном.
       У Веры должен родиться ребенок. Ее заранее положили в больницу, так как беременность протекала негладко.

       Ребенок родился слабеньким, почти не кричал и, прожив несколько часов, умер. Исследовав ребенка, врачи обнаружили у него микроцефалию. Врожденное уродство, когда у ребенка оказывается непропорционально маленький мозг. От греческих слов: “микро” — малый, “цефал” — мозг. Это значило, что, если бы он остался жить, он был бы полным идиотом.
       Через полтора года Вера родила второго сына. На этот раз он оказался здоровеньким: отец, тяжело пережив этот трагический случай, совсем прекратил пить. Но когда Василий увидел хорошего, здорового мальчишку, то на радостях решил задать пир. Пригласил всех своих закадычных друзей, и они до поздней ночи пили, гуляли. Когда мать и жена стали урезонивать его друзей, он накричал и на мать и на жену. А заметив, что его друзья уходят, бросился догонять дружков. Обе женщины, выйдя вскоре вслед за ним, найти его не смогли. А утром Василия доставили к нам из вытрезвителя в бессознательном состоянии. У него оказался перелом основания черепа. Как и где это произошло, никто не знал. С большим трудом нам удалось спасти его жизнь. Но оказалось, что мы напрасно старались. Она ему была уже не нужна. У него случились необратимые повреждения головного мозга, и он на всю жизнь остался идиотом...

       Но как ни тяжелы последствия травм, полученных в результате пьянства, каким бы бременем ни ложились они на плечи государства, как бы ни ломали они судьбы отдельных людей, травматизм как последствие алкоголизма представляет собою далеко не самое худшее зло.

       Алкоголь резко изменяет психику человека, нередко начисто вымывая в нем все то, что отличает его от животного.

       Наша жизнь так интересна, так красива и коротка, что, право, не стоит заливать себе глаза водкой и смотреть на жизнь затуманенным взором.

       Молодой человек, впервые потянувшись к водке, должен знать: ни один из тех, кто выпивает первую рюмку водки, не собирался быть пьяницей, а тем более алкоголиком.
       В чем же дело? Алкоголь— это наркотик, обладающий не только огромной разрушительной силой, но и имеющий свойство развивать пристрастие к нему. И чем раньше будет выпита первая рюмка вина, тем раньше и тяжелее скажутся ее последствия. Для мальчика или девочки 14—16 лет рюмка сухого вина не менее пагубна, чем для взрослого бутылка водки. И можно только удивляться ограниченности иных родителей, учителей, когда они не понимают этого. Как назвать действия директора одной из музыкальных школ в Ленинграде, который при организации школьного вечера “планирует” количество вина на вечер из расчета по бутылке на каждого подростка?
       Чем раньше начнет пить человек, тем больше у него оснований стать алкоголиком в расцвете творческих сил. Каждый, конечно, говорит о себе: “Я выпью сегодня, а завтра не буду, я не то что другие—этому зелью не поддамся”. Между тем у пьющего человека очень рано слабеет воля, и он уже не в силах преодолеть свою страсть, у него все сильнее развивается желание выпить. И человек быстро катится вниз, пока с ним не случится катастрофа.
       Лучшая профилактика привычки к выпивке—полный отказ от употребления вина с юношеских лет. Поверьте мне. Те, кто ни разу в жизни не напивался, кто всю жизнь воздерживался от употребления алкоголя, ни разу в жизни не пожалели об этом. Миллионы же пьющих горько сожалеют и раскаиваются в своем пристрастии, но чаще всего это раскаяние у них бывает бесполезным.

       Борьба с пьянством — это ведь борьба за будущее здоровое поколение людей. Достойный подражания пример подали Саша Маюров и его невеста Валя, о которых С. Шевердин написал в “Молодом коммунисте”.

       “Саша Маюров, комсомольский работник, студент, лектор. И конечно, смельчак. Это он сыграл трезвую свадьбу, да еще в ресторане, да и трезвенников среди приглашенных было меньшинство, а весело и радостно было всем. Именно радостно, потому что для хмельной кутерьмы слово “радость”, по-моему, малоподходящее. Саше, конечно, повезло, потому что и Валя, тогда невеста, а теперь жена его, тоже была убежденная трезвенница. Так что молодцы оба. Ведь ясно, чтобы провести трезвую свадьбу, победить бытовые предрассудки, от них потребовалась огромная убежденность в своей правоте”.
       У Пушкина можно встретить стихи периода его молодости, когда он писал: “Что смолкнул веселия глас?.. Раздайтесь Вакхальны припевы... полнее стакан наливайте...” Можно подумать, что Пушкин проповедует пьянство. Но прочтите все внимательно: как заканчивает Пушкин:

       “Да здравствует Разум!” Это значит, что люди собрались не для пьянства, а для обсуждения волнующих проблем, а поднятие бокалов лишь дань традиции, создающей атмосферу непринужденной дружеской беседы.

       Не надо забывать и того, что во времена Пушкина ученые еще не знали всех губительных последствий спиртных напитков. То, что мы знаем теперь о последствиях этой привычки, вырисовывает перед нами безрадостную картину.

       Алкоголизм расстраивает здоровье миллионов людей, увеличивает смертность при целом ряде заболеваний, является причиной многих физических и психогенных болезней, дезорганизует производство, разрушает семью, резко увеличивает преступность и в значительной степени подтачивает моральные устои общества. Однако и это еще не самые тяжелые последствия пьянства. Самым большим злом для любого народа и человечества в целом следует считать появление высокого процента умственно неполноценных детей.
       Несмотря на столь губительные последствия, не многие представляют себе это зло в его полном объеме. И странно смотреть, как беззаботно к этому относятся многие люди.
       Происходит это потому, что расплата приходит позднее, а вначале имеет место кажущееся веселье и хорошее настроение, И многие люди, для того чтобы повеселиться, расслабиться, мысленно отойти от повседневных забот, употребляют вино или водку, и без этого они даже не мыслят себе ни отдыха, ни развлечений.
       Действительно, вино или водка (это все равно, дело только в количестве выпитого в пересчете на градусы), принятые в компании в небольших дозах, развязывают язык, снимают скованность и создают впечатление веселья у людей с заторможенными реакциями. Алкоголь действует прежде всего на высшие центры психической жизни, в частности на центры внимания и самоконтроля. При опьянении утрачивается рассудочность действий, обдуманность поступков, а отсюда излишняя болтливость, легкомысленные поступки, чувство самодовольства.

       Здесь нет и не может быть настоящего веселья, после которого остаются приятные эмоции. Это поступки людей под наркозом, вслед за которым приходит посленаркозный период. Веселье и смех у трезвого человека переключают нервную систему на радостное настроение. При этом у молодых людей, а также у людей с сильной нервной системой и волей переключение и настрой наступают легко и быстро без всякого алкоголя, и прибегать к нему — это только портить себе отдых и веселье.

       Смех, шутки и хорошее настроение без вина во сто крат ценнее, чем так называемое “веселье”, достигнутое приемом алкоголя. В первом случае они благотворно действуют на нервную систему и способствуют продлению жизни.
       Во втором — это нездоровое перевозбуждение нервной системы, вредное само по себе и ведущее неизбежно ко второй стадии, к посленаркозному действию, то есть к угнетению нервной системы.

       Герцен по этому поводу писал:

       “Вино оглушает человека, дает возможность забыться, искусственно веселит, раздражает; это оглушение и раздражение тем больше нравится, чем меньше человек развит и чем больше сведен на узкую, пустую жизнь....”

       Некоторые полагают, что если человек не напивается допьяна, то это безвредно и на работе не сказывается. Это неверно. Опыты академика И. П. Павлова показали, что у собаки, получившей даже небольшую дозу алкоголя, рефлексы резко снижаются и приходят к норме только на шестой день. Это значит, что человек, пьющий хотя бы раз в неделю, все время находится под вредным влиянием наркотика, и, если проверить его реакции с помощью точных приборов, они окажутся сниженными и процент ошибок у него будет в этот период больше, чем в трезвом состоянии.

       И, по существу, тот, кто пьет часто, практически никогда не смотрит на жизнь трезвыми глазами.

       Необходимо категорически отвергнуть мнение о том, что алкоголь в ряде случаев полезен, что он является питательным веществом, что он может быть применен с лечебной целью.
       Еще в 1912 году И. П. Павлов говорил о необходимости исключения алкоголя из употребления и считал смехотворными “научные” утверждения о пользе небольших доз его.
       Пироговский съезд врачей в 1915 году принял резолюцию, в которой дал научное обоснование вреда алкоголя с медицинских позиций. В этой резолюции сказано: 1) нет ни одного органа в человеческом теле, который бы не подвергался разрушительному действию алкоголя; 2) алкоголь не обладает ни одним таким действием, которое не могло бы быть достигнуто другим лечебным средством, действующим лучше, полезнее, безопаснее и надежнее; 3) необходимо исключить алкоголь из списка лекарственных средств.
       Что касается питательности алкоголя, то в нем действительно содержится значительное количество калорий, однако эти калории идут не на созидание, а на сгорание за счет неразумного употребления энергии.

       При приеме алкоголя его действие не ограничивается только тем, что приводит человека в состояние эйфории, когда тот воспринимает окружающее в розовых тонах. У алкоголя есть другая сторона — его непосредственное действие на ткани и органы человека. Принимаемый систематически, он разрушает все органы и системы, и в первую очередь мозг, так как последний насыщается этим ядом в большей степени, чем другие органы, и неизбежно приводит к деградации умственных способностей человека. О концентрации алкоголя в мозгу говорят данные вскрытия лиц, погибших в состоянии алкогольного опьянения. Если принять концентрацию алкоголя в крови за 1, то в печени его будет 1,48; в спинномозговой жидкости— 1,59; в головном мозгу— 1,75.

       Дрожание рук, которое мы часто наблюдаем у алкоголиков, есть одно из многих проявлений тяжелых изменений во всей центральной нервной системе. Наступают тяжелые изменения в высшей нервной деятельности человека, в его психике. Изменяется характер, появляются низменные инстинкты. Высшие ассоциативные центры, являющиеся более чувствительными к вредным агентам и менее устойчивыми к их воздействию, разрушаются раньше. Остаются низшие центры. Вот почему пьяницы обычно грубые, с низменными наклонностями люди, которые поражают ограниченностью мышления. Среди пьяниц чаще всего встречаются нарушители трудовой дисциплины, прогульщики, лодыри. У этих людей ослабевает воля. Стремясь выпить, они могут попрошайничать, воровать, способны на любое тяжелое, преступление. Постепенно они опускаются, превращаются в подонков общества. Многие из них кончают жизнь в психиатрических лечебницах.
       Как известно, среди психических заболеваний, вызванных алкоголем, наиболее типичными являются: 1) белая горячка, которая характеризуется галлюцинациями, повышением температуры, повышением кровяного давления, дрожанием рук и всего тела; 2) корсаковский психоз, проявляющийся расстройством памяти, потерей ориентировки, понижением интеллекта, потерей трудоспособности; 3) запой.

       Даже от пятидесяти граммов водки у человека затрудняется восприятие, мышление, понижается внимание, движения становятся менее точными, резко снижается работоспособность, хотя выпившему кажется, наоборот, что сил у него прибавилось. Исследования показали: если трезвый человек вытягивает, например, на силомере сто тридцать килограммов, то через два часа после приема ста граммов водки — только сто восемь.
       Особенно стойко снижается работоспособность при систематическом употреблении даже небольших доз алкоголя. Был проведен такой опыт. Две группы молодых здоровых людей выполняли сдельную работу. Одним разрешили пить пиво, другим—только безалкогольные напитки. У группы людей, употребляющих пиво, резко снизились заработки, и они попросили не давать им пива. Тогда пиво стала получать другая группа, и у нее сразу же снизились заработки из-за снижения работоспособности.
       Доказано, что прием 30—50 граммов водки снижает интеллектуальные способности человека на срок от нескольких часов до одного-двух дней. Даже при выполнении таких простых задач, как счет устный или письменный, 20—25 граммов алкоголя ведут к снижению темпа работы и увеличению количества ошибок. У наборщика скорость набора уменьшалась на 15 процентов, а количество ошибок у машинисток возрастало на 20 процентов.
       Уменьшая мышечную силу, алкоголь в то же время нарушает координацию движений. Прием даже малых доз алкоголя нередко ведет к браку в работе, к тяжелым авариям...
       Хорошо сознавая, что во время операции ничтожная ошибка может повести к трагедии и гибели больного на операционном столе, я за всю жизнь не нарушил правило: не только в день операции, но и накануне ее ни разу не выпил глотка вина и всегда ложился вовремя спать, чтобы к операции быть совершенно свежим и бодрым. Вообще же в застольях отпиваю из рюмки самую малость, чтобы не вызвать нареканий соседей по столу и не выглядеть белой вороной. Те, кто присутствовал на операции, особенно на сердце или на легких, видели, как хирург в глубине проходит ножницами между двумя крупными сосудами. Они в спайках, их отличить от рубцов почти невозможно, но если отклонишься своим разрезом хоть на один миллиметр, то поранишь сосуд и это может привести к катастрофе. Что, если бы руки хирурга дрожали, внимание рассеивалось, мышцы рук уставали, как часто его операции кончались бы трагедией!

       А другие профессии? То и дело мы узнаем, что совершил аварию шофер, который накануне выпил. Значит, у него нервная система еще не пришла в норму и реакция оказалась замедленной, движения не столь быстры и не так точны.
       Существует мнение, что употребление спиртных напитков в небольших дозах безвредно. И это неверно.

       В опытах на животных к молоку, которым поили собак, прибавляли алкоголь в небольших дозах, но длительное время. У них развивались тяжелые заболевания внутренних органов. Так, одна собака в опыте, продолжавшемся несколько месяцев, получила в общей сложности два литра спирта. Когда животное погибло, то на вскрытии выявили большие изменения в печени, почках, в желудке и особенно в сердце. Прибавление водки в пищу у молодых щенков вызывает резкое замедление физического и умственного развития и отставание от своих сверстников.

       Мне как врачу приходилось наблюдать трагедии, явившиеся результатом употребления алкоголя, особенно в юношеском возрасте.

       К нам в клинику поступил Сергей Н. Ему едва перевалило за двадцать, а у него уже был цирроз печени с тяжелейшим желудочным кровотечением. Он рано начал употреблять спиртные напитки. По-видимому, именно у молодых печень легче подвергается тяжелому отравлению, и как следствие этого—гепатит, то есть воспаление печени с исходом в цирроз, когда печеночные клетки заменяются рубцом.

       Так было и с Сережей. Он сын родителей, живущих в достатке. В детстве ни в чем не знал отказа. Тратил деньги, сколько хотел. Но если отец иногда пытался ввести какую-то дисциплину, то мать, и особенно бабушка, так на него набрасывались, что тот предпочитал уходить от домашних ссор. С четырнадцати лет Сергей уже попивал коньяк. С шестнадцати—ходил в ресторан. Учился он плохо, в институт поступил не сразу.
       Когда Сергею исполнилось двадцать два, родители устроили именины. Сережа собрал своих друзей, и они пили всю ночь.

       Утром у него появилась неудержимая рвота. Сначала пищей, а затем чистой кровью. Его срочно отвезли в больницу, где, несмотря на все меры, кровотечение продолжалось. Несколько дней врачи боролись за его жизнь, часто теряя надежду, что можно спасти больного. Наконец удалось остановить кровотечение. Сергей начал постепенно поправляться. Врачи серьезно предупредили его, что пить ему совсем нельзя. Месяца два он воздерживался, а потом, видя, что все идет хорошо, снова начал пить, как и раньше. Через год кровотечение повторилось. Оно было сильнее, чем в предыдущий раз, для спасения Сергея потребовалось больше крови, времени и сил. Наконец кровотечение остановилось. Больной стал поправляться. Выписался он из больницы только через два месяца после остановки кровотечения.

       На этот раз не только отец, но и мать и бабушка просили и умоляли его не пить. Но он привык не обращать ни на кого внимания и делать так, как хотел. Поэтому снова пренебрег мольбами родителей.

       Через год — новое кровотечение, еще сильнее, чем прежде. В этот раз его доставили в нашу клинику.

       Несмотря на то, что мы ввели ему более двух литров крови, наступил тяжелый коллапс, то есть резкое падение сердечной деятельности, когда пульс и давление не определялись. Гемоглобин снизился до 27 процентов. Мы начали переливать ему кровь сразу в две вены. Постепенно пульс и давление восстановились. Но кровавая рвота и кишечное кровотечение продолжались еще восемь дней. Даже после того, как кровотечение остановилось, общая слабость нарастала. Появился асцит—жидкость в животе — первый признак тяжелой печеночной недостаточности.

       Пять недель мы принимали все меры, чтобы вывести Сергея из тяжелого состояния. Постепенно он начал поправляться. Только через три с лишним месяца больной наконец окреп настолько, что его можно было выписать из клиники. Но родители боялись брать сына домой. Они понимали, что в любой момент кровотечение может повториться и на этот раз его вряд ли можно будет спасти. Мы не могли не согласиться с ними; известно, что восемьдесят процентов больных с циррозом печени умирают в течение года после первого желудочного кровотечения.

       Зная о тех операциях, которые мы делали подобным больным, родители попросили пойти на этот шаг.

       Задача была трудная. Слишком тяжело пострадала печень у этого молодого алкоголика. Трудно ей будет справиться с работой после операции, которая сама по себе представляла для него очень большой риск. Словом, как это часто случается в нашем деле: и отказать нельзя, и шансов на удачу мало. Я прямо сказал об этом родителям. Отец ниже опустил голову, отвернулся, и было видно, что решать судьбу сына он предоставлял матери. А мать без колебаний взмолилась: “Федор Григорьевич, верим вам, верим...”, и, видя, что я ее не совсем понимаю, продолжала: “Сделайте операцию, ради бога, не отказывайте, не убивайте нас!..” И зарыдала.

       Что же оставалось делать! Я согласился.

       При этом заболевании происходит сморщивание печени и кровь из желудка и кишечника, в нормальных условиях проходящая через печень и очищающаяся, здесь задерживается и очень медленно и с большим трудом проходит через печеночный фильтр. В результате давление крови в сосудах брюшной полости повышается в пять-шесть раз. Сосуды не рассчитаны на такое давление, и при малейшей травме, а то и без нее возникает кровотечение... Чтобы предупредить повторное кровотечение, надо снизить давление в сосудах брюшной полости (так как из всех этих сосудов кровь собирается в одну большую вену, которая называется воротной, она как бы является воротами для вхождения в печень). Но как это сделать? Это возможно только путем наложения соустья между воротной и нижней полой веной, расположенной в забрюшинном пространстве.

       Освободить эти два крупных, диаметром от полутора до двух с половиной сантиметров, тонкостенных сосуда—большое испытание для нервной системы хирурга. Стенки всех малых ветвей, впадающих в эти две вены, истончены и напряжены. При малейшем к ним прикосновении они рвутся, и оттуда начинается кровотечение, остановить которое каждый раз — проблема. Даже подойти к этим сосудам и то невероятно трудно. Достаточно сказать, что мы, чтобы подойти к сосудам, расположенным в брюшной полости, вскрываем грудную клетку, поднимаем печень вверх и подходим к сосудам сзади и сбоку.
       Наложение сосудистого шва — целая проблема. Стенки вен тонкие, как папиросная бумага, они рвутся иногда от одного неосторожного укола, а тут надо наложить десятка полтора швов и стянуть стенки сосудов, чтобы их сблизить, но ни в коем случае не разорвать. Здесь опасности поджидают хирурга на каждом шагу. А ведь может быть и так, что после этой операции, сделанной правильно, больной погибает. Почему? От почечной недостаточности, которая возникает у этих людей вследствие длительного алкогольного отравления. И вот хирург затратил много сил, умения, измучил всю операционную бригаду, а больной погиб. И хоть смерть его последовала не по твоей вине, каково хирургу встречаться с его родными?

       Чтобы не подумал читатель, что я преувеличиваю трудность операции, скажу, что в нашей стране мы имеем немало блестящих хирургов и талантливых ученых, которым так же, как и нам, не хотелось бы говорить больному “нет”. Однако несколько лет наша клиника оставалась единственной в стране, где производились эти операции.

       У Сережи операция окончилась благополучно. Через два месяца он выписался из клиники в хорошем состоянии. Показался мне через три года. Кровотечения за все это время ни разу не было. Пить он бросил. Окончил институт. Женился. Имеет ребенка.

       Проблема алкогольного цирроза печени продолжает волновать мировую медицинскую общественность. В 1975 году Всемирная организация здравоохранения опубликовала отчет по вопросу растущей опасности алкоголизма. В этом отчете циррозу печени уделено большое внимание. Приводятся данные по двадцати пяти странам, из которых видно, что там, где потребление алкоголя на душу населения наивысшее (Франция—24,66 литра), там показатель смертности от цирроза печени в десять раз выше, чем в стране с наименьшим потреблением (Финляндия—4,16 литра). При этом никакой разницы нет, употребляют ли в данной стране крепкие или слабые напитки.
       Столь интенсивное внимание Всемирной организации здравоохранения к алкогольным циррозам печени не случайно. Каждый такой больной обходится государству в столь большую сумму, что в целом это наносит огромный ущерб бюджету. Например, по данным той же организации, от 10 до 15 процентов госпитализированных больных страдают от заболеваний, вызванных потреблением алкоголя. Более 40 процентов общей суммы, выделенной для нужд здравоохранения, расходуется на лечение этих больных. Страшная сумма, которая должна заставить задуматься каждого, кто хоть немного думает о благе народа.
       По существу, у человека нет такого органа, на который бы не распространялось губительное действие алкоголя. В частности, пьющие люди болеют пневмонией в 3—4 раза чаще, чем непьющие. Точно так же и туберкулез легких, особенно в более старшем возрасте, значительно чаще у тех, кто злоупотребляет алкоголем.
       Вредное действие алкоголя на желудочно-кишечный тракт общеизвестно. У лиц, злоупотребляющих водкой, рак желудка встречается гораздо чаще, чем у трезвенников или пьющих слабые напитки. В Америке была проведена большая кампания за употребление более слабых спиртных напитков. Американцы стали пить виски, сильно разводя его содовой водой. В результате у них резко сократилось количество больных раком желудка.
       В настоящее время доказано, что алкоголь способствует гипертонической болезни. Учитывая степень распространения этого заболевания, тяжесть течения и последствия его, алкоголь и в этом случае оказывается очень вредным и опасным агентом.
       О действии алкоголя на сердце общеизвестно. Так называемое “бычье сердце” бывает у людей, пьющих слабые спиртные напитки, но в очень больших дозах.
       Сердце, желудок, печень, сосуды — все это в равной степени страдает от алкоголя. Но, как было сказано раньше, наиболее тяжелые последствия алкоголь оказывает на мозг.
       Один шведский ученый пишет: изменения структуры головного мозга возникают не только у закоренелых алкоголиков. Они могут проявляться уже после нескольких лет регулярного употребления спиртного. Наблюдения, проведенные на 20 пациентах клиники по лечению алкоголизма при Каролинской больнице в Стокгольме, свидетельствуют, что у всех обследуемых установлено уменьшение объема мозга, или, как говорят, “сморщенный мозг”. Младший из них злоупотреблял спиртными в течение четырех лет, остальные в среднем в течение 12 лет.

       У всех были обнаружены явные признаки атрофии мозга.
       Изменениям подвергалась кора головного мозга, где происходит мыслительная деятельность, осуществляются функции памяти и т. п. Однако у разных пациентов эти изменения были обнаружены и на разных участках коры. Все двадцать подверглись также психологическим тестам. У пятерых из них отчетливо проявилось снижение мыслительных способностей. У 19 пациентов изменения произошли в лобной доле, и у 17—в затылочной (“Дагене нюхетер”, Стокгольм).

       Естественно, неизбежно возникает вопрос: есть ли шансы на улучшение деятельности мозга у человека, прекратившего употреблять спиртные напитки?
       На этот вопрос, как считают некоторые специалисты, следует ответить положительно.
       Мозг и вся нервная система при постоянном употреблении алкоголя резко страдают, а изменения в психической жизни человека возникают рано и прогрессируют быстро.
       Сначала снижается внимание. Пьющий с трудом сосредоточивается и при выполнении задания допускает много ошибок.

       Затем замечается ослабление памяти. Был у нас один научный сотрудник, который очень часто пил. Несмотря на хорошее образование, он ничего не мог запомнить, хотя ему было сорок-пятьдесят лет, то есть он находился в самом расцвете умственной деятельности. Что бы ему ни поручили, он доставал книжечку и записывал. Если не запишет, все сразу забудет.
       Умственный кругозор пьющего человека суживается, интересы ограничиваются. Пьяница даже при всем желании не может отвлечься от вина и хоть в шутку, но постоянно упоминает о бутылке: она у него все время на уме. У пьющего утрачивается логичность, умение схватить самое главное. Эти качества заменяются шаблонными фразами, эффектными выражениями, употребляемыми не всегда к месту. Все мышление становится поверхностным, способность к синтезу исчезает.

       У алкоголика сильно страдает критическое начало. Он перестает правильно понимать обстановку, оценивать свое поведение и свое положение. Отсутствие самокритики объясняется состоянием эйфории, в котором часто пребывает алкоголик, даже вне опьянения.
       Воля ослаблена. Алкоголик легко подпадает под влияние порочных людей, совершает непозволительные действия, которые до начала пьянства никогда бы не совершил. Он склонен ко лжи, обману. В далеко зашедших стадиях ложь доходит до опасного вымысла, который находится на границе с нарушениями психики.

       Алкоголик редко доводит задуманное дело до конца. Он может чем-то загореться, за что-то взяться, но при первой же трудности отступает. У него нет ни сил, ни желания ее преодолеть.
       В далеко зашедших случаях меняется характер алкоголика. Он становится легковозбудимым, злобным, упрямым и жестоким, иногда доходит до бешенства. Так деградирует личность.

       Если в таком состоянии человек и бросит пить, полного выздоровления не наступает.
       У людей, много пивших и даже уже покончивших с этой привычкой, рано наступает так называемое старческое слабоумие. По-видимому, вследствие повышенной концентрации алкоголя в головном мозге происходит более быстрое разрушение клеток, отчего деградация умственных способностей начинается раньше.

       По данным Всемирной организации здравоохранения, число случаев смерти от разных причин у лиц, не умеренно потребляющих алкоголь, в три–четыре раза превышает аналогичный показатель для населения в целом. Средняя продолжительность жизни советских людей — семьдесят два года, пьющих — пятьдесят пять лет.
       Вот какой ценой покупается “удовольствие” приложиться к рюмке.

       Итак, вино—большое зло для человека, но если бы зло, причиняемое этим напитком, касалось только того, кто пьет!.. Увы, водка причиняет не меньшее, а, пожалуй, большее зло семье, детям пьющего, коллективу, где он работает, обществу, в котором живет, государству, народу, к которому он принадлежит. Пьянство — бич человечества. Все выдающиеся люди Земли резко отрицательно высказывались против этой пагубной привычки.
       “Опьянение есть добровольное сумасшествие”. Аристотель.

       “Вино мстит пьянице”. Леонардо да Винчи.

       “Из всех пороков пьянство более других несовместимо с величием духа”. Вальтер

Cкотт.
       “Люди впускают врага в свои уста, который похищает их мозг”. Вильям Шекспир.
       “Употребление спиртных напитков скотинит и зверит человека”. Ф. М. Достоевский.
       Подобные высказывания можно было бы продолжать без конца.
       Французский врач Деммэ длительное время наблюдал за потомством в десяти семьях алкоголиков. За двадцать восемь лет в этих семьях родилось пятьдесят семь детей, из них двадцать пять умерли до года, из тридцати двух оставшихся в живых пять страдали эпилепсией, шесть—тяжелой водянкой головного мозга, двенадцать детей росли беспомощными идиотами, и только девять детей были здоровыми и нормальными.
       Не каждый выпивающий является алкоголиком, но даже умеренное употребление спиртных напитков не проходит бесследно для его потомства.

       Ребенок, родившийся от таких родителей, возбужден, плохо спит, часто вздрагивает во сне, всего пугается. В дошкольном возрасте такие дети капризны, неуравновешенны, порой необузданны, жестоки. В школе учатся плохо, на уроках невнимательны, страдают недостатками памяти, хуже других успевают. Взрослыми они часто становятся тяжелыми невропатами. Поэтому уже сто лет назад было высказано положение, которое позднее полностью подтвердилось, что неумеренно пьющий производит на свет психопатов, а умеренно пьющий дает потомство невропатов.

       Кроме того, у пьющих родителей дети часто рождаются с различными уродствами и мучаются всю жизнь, расплачиваясь за грехи родителей. “Пьянство — причина слабости и болезненности детей”,— писал еще Гиппократ.

       Как острое, так и хроническое отравление алкоголем действует в высшей степени губительно на зародышевую плазму. Под влиянием алкоголя внутренние элементы зародышевой клетки подвергаются глубоким изменениям, которые кладут начало наследственным вырождениям, или дегенерациям.

       Конечно, способности противостоять действию спиртного или позыву пить могут передаваться в силу объективной наследственности, но не это вызывает алкоголическое вырождение. Повторяю, оно зависит только от повреждения алкоголем зародышевых клеток.
       Если же человек вследствие алкоголизма своего отца стал слабоумным или эпилептиком, то он обнаруживает тенденцию передавать свое слабоумие или эпилепсию потомкам, хотя сам может совершенно не употреблять спиртных напитков.
       Величайшие русские ученые—Д. И. Менделеев, С. П. Боткин, И. М. Сеченов, И. П. Павлов, В. М. Бехтерев — проводили исследование действия алкоголя на живые организмы и убедились в огромном вреде, причиняемом им всему живому. Беременным морским свинкам в течение некоторого времени давали маленькие порции алкоголя. Из 88 детенышей, рожденных ими, 54 погибли сразу же после рождения. К корму беременной собаки в последние три недели до родов подливали немного водки. Собака ощенилась шестью щенками, но трое из них оказались мертвыми, а остальные—хилыми и больными.
       Врачами всех стран отмечено, что дети пьющих родителей развиваются физически и умственно неполноценными, а родившиеся нормальными отстают в развитии, чаще заболевают, труднее переносят болезни. Большинство таких детей погибает в самом раннем возрасте.
       Это обстоятельство заставило Дарвина, Конте и других крупнейших ученых высказаться весьма категорично: привычка к употреблению алкоголя вредит человечеству больше, чем война, голод и чума, вместе взятые.
       Ученые следующим образом объясняют влияние алкоголя на потомство:
       1. Действие алкоголя идет по двум направлениям: первое—алкоголизм у мужчин сопровождается глубокими изменениями в половой сфере, включая импотенцию, уменьшение продукции спермы и даже атрофию семенников.
       Группа ученых из Нью-Йорка опубликовала результаты проведенного ими исследования, предлагая по меньшей мере частичное объяснение этого явления. Так, было установлено, что алкоголь действует на печень таким образом, что это приводит к уменьшению выработки мужского полового гормона — тестостерона.

       В первые пять дней испытуемые, которые во время исследования находились в клинике, совсем не употребляли алкоголя. У них проводился ряд диагностических тестов, направленных на определение исходной функции печени и других органов, один из тестов представлял собою биопсию печени, во время которой крошечный кусочек этого органа брался при помощи полой иглы, вводимой через брюшную стенку. Изучая образец ткани, врачи смогли измерить активность специфического фермента печени, разрушающего тестостерон.
       В течение следующих четырех недель каждый испытуемый находился на индивидуальной Диете, соответственно весу его тела. В качестве одного из компонентов этой диеты он выпивал незначительное количество спирта, разведенного во фруктовом соке до крепости вина.

      Через 18 часов после того, как месяц “пьянства” был закончен, исследователи произвели дополнительную биопсию печени. Было обнаружено, что уровень фермента, разрушающего тестостерон, возрос от 2 до 5 раз. Анализ крови подтвердил снижение уровня циркулирующего тестостерона, указывая на отсутствие компенсаторного выделения гормона у испытуемых. При алкоголизме поражение печени может быть стойким, но у участвующих в эксперименте выявленный эффект после прекращения потребления алкоголя оказался обратимым.

       2. Второй путь воздействия алкоголя на потомство — это прямое влияние на зародышевую клетку. Когда человек находится в алкогольном опьянении, все клетки его организма оказываются насыщенными этим ядом, в том числе и зародышевые клетки, из которых при слиянии мужской и женской клеток зарождается человек. Если зародышевая клетка, будучи отравлена алкоголем, в то же время отделится от телоносителя, она оказывается поврежденной и обусловливает начало дегенерации. Если именно в этот момент произойдет ее слияние с другой зародышевой клеткой, даже неотравленной, а еще хуже, если также алкоголизированной, то произойдет накапливание дегенеративных свойств клеток, что и дает начало появлению отрицательных свойств будущему организму.
       Отравление, которое может повредить зародышевую клетку и послужить началом дегенеративных качеств, происходит от многих ядов, действующих разрушительно на цитоплазму и ядро живых клеток, но в практической жизни такое отравление наблюдается чаще всего при алкогольном опьянении.

       Ученые подвергли статистической обработке материал, полученный при всенародной переписи в Швейцарии в 1900 году, при которой было выявлено девять тысяч идиотов; Оказалось, что почти все они были зачаты в период сбора винограда и на масленице, когда всего более пьют. Максимум нормальных зачатий приходится на начало лета — период наибольшей трезвости.

       Русский народ, как, впрочем, и многие другие народы, веками придерживался традиции: на свадьбах молодые не брали в рот капли спиртного.
       К сожалению, в последнее время у нас стали забывать эту традицию.
       Насмотревшись на горе родителей, у которых рождаются дети-идиоты, я тяжело переживаю, когда вижу пьяных жениха и невесту.

2

       К нам в клинику поступил больной мальчик шести лет. Его привела молодая интеллигентная женщина Надежда Щеглова. Со слезами на глазах она просила вылечить ее ребенка. Это ее единственный сын. Роды были неблагополучные, она долго лежала с осложнением, и врачи сказали, что детей у нее больше не будет. Она очень любит детей, не мыслит своего существования без них. Но у нее, к сожалению, только один, и тот тяжело больной. “Помогите, пожалуйста,— попросила она.— Если ребенок не поправится, я этого не перенесу”.

       И она рассказала свою историю жизни и замужества.
       Надя Щеглова родилась в семье военнослужащего. Отец, кадровый офицер, всю войну провел на фронте. Был ранен, контужен, но оставался в строю и после войны в чине подполковника продолжал служить в воинских частях. Он часто менял место жительства, поэтому его жена, хотя и имела педагогическое высшее образование, не работала, а все свои знания, всю нежность души отдавала детям: Наде и ее старшему брату.
       Надя росла в хорошей среде, развивалась успешно. В семнадцать лет она поступила в институт. Там встретила и полюбила однокурсника — Виталия, который был старше ее на десять лет, так как до поступления в институт служил в армии и несколько лет работал на производстве. Он также учился хорошо, хотя и совмещал занятия с работой. Окончив институт, решили пожениться.

       Перед отъездом сыграли свадьбу. Виталий на свадьбе много пил и раз чуть ли не насильно заставил пить и Надю.

       Отец и мать почти не пили, печальными глазами они смотрели на Виталия, который вел себя недостойно, говорил глупости.

       На следующий день, проснувшись, Виталий сразу же попросил опохмелиться. Надя тревожно спросила мужа: “Уж не пьешь ли ты?”— “Да,— сказал Виталий,— выпиваю”.
       Потом они уехали на юг. У них были деньги, и Надя заметила, как Виталий по вечерам, после прогулки, обязательно заглянет в кафе и выпьет бутылочку вина. Наде это не понравилось, но на ее намеки, деликатные замечания муж не обращал внимания.
       Осенью они уехали на Урал, и оба поступили работать.

       Нередко Виталий приходил домой выпивши.

       Однажды Надя решилась на серьезный разговор с мужем. Он ее успокоил, говоря, что выпивки нужны для дела, что ему ничего не стоит бросить и не пить совсем. Надя несколько успокоилась, но потом убедилась: пьянство — хронический порок Виталия.
       Надя написала матери письмо и попросила совета: не лучше ли ей приехать к родителям и пожить у них несколько месяцев без мужа.

       У нее подходило время декрета.

       Виталий отнесся к отъезду Нади спокойно. На прощание сказал: “Даю тебе слово — пить без тебя не стану”.

       И в тот же день напился.

       Такое бесцеремонное отношение к данному слову — плохой признак. Оно говорит, с одной стороны, о безволии человека, которому нельзя доверять, а во-вторых, дурная страсть зашла так далеко, что он уже находился у нее в плену.

       Вскоре Надя поняла, что ее присутствие около Виталия бесполезно; она осталась у родителей.
       Роды прошли трудно.

       Ребенок родился синим, долго, не брал грудь, сосал плохо и все время кричал. Придя в себя, Надя обратила внимание на ненормальную синюшность и на странный бессмысленный взгляд у ребенка. Когда она выписывалась, ей сказали, что у ее мальчика врожденный порок сердца и водянка головного мозга. С этого момента все ее мысли, вся ее жизнь сосредоточилась на одном: как вылечить ребенка?..

       Она, как только окрепла, понесла его к одному доктору, к другому, повезла в областной центр, затем в Москву. Везде ей называли тот же диагноз, но помочь не могли.
       Ребенок рос, сильно отставая в физическом и, главное, психическом развитии. Когда ему было два года, ей сказали, что у него резко выраженная дебильность и одновременно порок сердца. Полагая, что психическая отсталость есть результат порока сердца, она просила сделать операцию на сердце. Но в то время мало кто делал такие операции.
       Надя не успокаивалась, всюду писала, всюду ездила, просила, умоляла сделать ребенку операцию.
       Виталий к тому времени совсем спился. Несколько раз его увольняли с работы. Он шел на другую, но и там вел себя по-прежнему. К Наде относился равнодушно. Узнав, что его ребенок так тяжело болен, он сначала забеспокоился, даже кое-куда съездил вместе с Надей, чтобы поговорить с врачами. Но вскоре охладел и предался еще большему пьянству. Всем теперь говорил: “Пью с горя”.

       Так прошло шесть тяжелых лет. Мать по-прежнему жила надеждой на излечение ребенка, зная, что детей у нее не будет. Нет и не будет семейной жизни. Выхаживая сына, забыла себя и даже свою специальность.

       В таком состоянии она обратилась к нам.

       После обследования было установлено, что у ребенка сложный двойной порок, незаращение межжелудочковой и межпредсердной перегородки. Требовалась большая, еще достаточно не отработанная операция, сопровождающаяся высокой смертностью.
       Но главное у ребенка был врожденный идиотизм резкой степени. Этот порок никакая операция устранить не могла.

       Все это мы объяснили Наде как можно деликатнее, но в то же время достаточно твердо. Дали понять, что лучше всего ей отдать ребенка в дом для подобных дефективных детей, а самой разойтись с Виталием, хорошенько полечиться и выйти замуж,— может быть, у нее будет еще ребенок.

       Она сидела молча. Инстинкт матери боролся в ней с голосом разума — видно было, что она не может ни отдать ребенка, ни лечиться сама. Но мы продолжали ее убеждать.
       — Скажите, неожиданно спросила она, — пьянство мужа могло отразиться на ребенке?
       — Да, несомненно,— ответил я.— Имело значение и другое: в день свадьбы не только он, но и вы были нетрезвы.

       Она молча кивала головой.

       — Да, да! Я так и думала. Я давно уже решила, что это моя вина... тут больше моей вины. Я не хотела пить, но Виталий... он настаивал. Ну ладно. Вот и расплата.
       Я пытался смягчить ее терзания.

       — Конечно, и ваша выпивка могла играть роль, но главное — это систематическое пьянство мужа. Поэтому, если вздумаете выходить замуж, не повторите свою ошибку. Не выходите за пьяницу.

       — А как их узнаешь? Они ведь так часто врут!

       С этим мы и расстались. Я никогда больше не видел Надю, и она мне больше не писала. Но трагедия женщины врезалась мне в память. И сейчас, спустя много лет, передо мной стоит ее страдальческое лицо с безнадежным, обреченным выражением в глазах...
       Такова расплата за выпитое вино в день свадьбы. Столь же тяжело может откликнуться употребление вина беременной и кормящей женщиной. Описано немало случаев тяжелых отравлений младенцев, вплоть до появления судорожных припадков, от того что кормящая мать употребляла вино (“чтобы увеличить отделение молока”?!) не только в день кормления, но и накануне.

       Наука установила, что детская смертность в районах, где женщины пьют вино, значительно меньше среди детей, искусственно вскармливаемых, чем среди тех, кто питался материнским молоком.

       Таким образом, дети алкоголиков еще до рождения и сразу появившись на свет уже испытывают на себе влияние алкоголя, причем нередко в такой степени, что все это делает их несчастными на всю жизнь. Если дети не погибли в раннем возрасте или не стали полными идиотами, они все равно не имеют никаких шансов на счастливое детство. Нет необходимости описывать горестное положение детей в семье алкоголика. Оно достаточно красочно описано в художественной литературе. Причем самое мрачное описание драматических сцен, происходящих в семье пьяницы, не в состоянии в полной мере представить то трагическое положение, в котором оказываются дети при наличии пьяницы отца. Там же, где пьют оба родителя, там детям хуже, чем быть круглыми сиротами.
       Но даже и там, где отец, что называется, “пьет умеренно”, дети испытывают на себе с ранних лет весь гнет этой страшной привычки.

       Дело не только в материальной стороне дела, хотя и это отражается на детях со дня рождения. Пьющий отец предпочитает купить поллитра, чем детскую игрушку или художественную книгу своему ребенку. Но самое главное, дети, которым так важна сердечная теплота и забота отца как старшего друга и защитника, видят и слышат или глупый смех и браваду, или отупелый взгляд и пьяную болтовню, а то и скандалы и драки в семье. Вместо того чтобы в выходной день пойти с детьми в кино или в музей, отец идет в ресторан или зовет друзей к себе, и они в течение многих часов набивают тянущиеся к знаниям любопытные головки детей всякой пьяной болтовней, плоскими шутками, а то и того хуже. Детям нужно читать, готовить уроки, а тут “назидательные” речи, которые невнятно бормочет пьяный отец, или песни подгулявшей компании, а то и драки, и буйные эксцессы. И ведь это все часто в той же комнате, где дети должны заниматься и спать. Какие тут уроки? Какой тут нормальный, здоровый сон?! Группа учителей, изучавшая, как отражается пьянство родителей на успеваемости детей, установила, что в 36 процентах случаев причиной отставания школьников был алкоголизм родителей, а в 50 процентах случаев — частые (по мнению взрослых, “невинные”) выпивки и вечеринки дома.
       Дети любят подражать взрослым, особенно родителям. Отец или мать — это первые люди, на которых детям хотелось бы походить. Но что они видят? Часто вместо красивого, благородного человека, которым в мечтах они представляют своего отца, перед их глазами встает эгоист, вымогатель, грубиян, вконец опустившийся человек.
       Но если у детей нет хорошего примера, то ведь они могут подражать и плохому. И вот в семье пьяницы вырастает сын, похожий на отца.

       Клинически изучили нервно-психическое развитие 64 детей. Эти дети родились от отцов, пьянствующих еще до рождения детей. Установили умственную неполноценность у всех этих детей, даже при удовлетворительном физическом развитии. Выявлено, что чем больший “алкогольный стаж” имел отец, тем резче проявилась умственная отсталость у ребенка, родившегося от такого отца.

       В. М. Бехтерев предупреждал, что бедность и преступление, нервные и психические болезни, вырождение потомства — вот что дает алкоголизм.

       Не менее, если не более, тягостно положение жены пьяницы. Рождаются дети, мать берет на себя все грубости, всю дикость, а иногда и беспричинную жестокость, чтобы оградить от этого своих детей. Она следит за учением детей, заботится о том, чтобы они были чисты, здоровы, хорошо воспитаны. Она должна накормить детей и пьяницу мужа. На него ей смотреть противно, а она вынуждена говорить так, чтобы хоть в какой-то мере сохранить у детей чувство любви и уважения к отцу.
       Часто женщины, больные из-за неудачного брака, с горечью говорят: “О какой любви или даже уважении можно говорить, если каждую неделю, а то и каждый день видишь эту бессмысленную от водки физиономию, слышишь всякую чушь, которую он несет заплетающимся языком?”

       До замужества та или иная женщина привыкла быть в обществе веселых, жизнерадостных друзей и подруг, она много читала, часто бывала в театре и кино! Девушкой мечтала о красивом, сильном, благородном спутнике жизни, о том, как она будет ходить с ним к родным, к друзьям, в театр, кино... как ее муж будет блистать остроумием, как он всем будет нравиться. А вот вышла замуж, и ей не только не хочется куда-то идти с пьянчужкой, ей стыдно признаться, что ее муж совсем не тот человек, о котором она мечтала.
       Жизненный опыт, откровенные разговоры с больными убеждают в том, что даже большой и искренней любви может оказаться недостаточно для образования прочного союза и семейного счастья, если супруги, и особенно муж, не проникаются чувством ответственности за семью и за будущих детей.

       Любовь и брак только в том случае принесут радость и счастье всем членам семьи, когда супруги, и в первую очередь муж, окажутся достаточно умны, тактичны, заботливы и добры; если они с самого начала будут строить свои взаимоотношения не на эгоизме, не на стремлении выставить себя на первое место, но на искреннем и полном альтруизме, на стремлении все сделать для счастья и радости близкого человека.
       Пренебрежение этим обстоятельством очень нередко приводит к разрушению семьи, даже возникшей в результате большой и искренней любви. Тут не остается следа и от простого доброжелательного отношения друг к другу. К тому же скоро в результате пьянства появляются и болезни, расстройство нервной системы.

3

       Как-то я по просьбе директора школы пошел на встречу с будущими выпускниками средней школы. Я прочитал им небольшой доклад о болезнях и операциях на сердце, рассказал о труде врача-хирурга и ответил на вопросы школьников. Когда беседа кончилась, ко мне подошла худенькая, с печальными глазами девочка и робко спросила: не мог бы я посмотреть ее маму.

       — А что с ней?

       — У нее болит сердце.

       — А отчего же оно болит?— спросил я, предполагая заранее, что у матери порок сердца, который требует операции или какое-то терапевтическое заболевание. По-видимому, вопрос я сформулировал не совсем правильно, потому что девочка вся зарделась и сказала:

       — Я думаю, что оно у нее болит от папы. Он каждый день пьет и огорчает маму.
       Девочка мне, можно сказать, уже поставила готовый диагноз.
       — Хорошо,— сказал я,— пусть мама придет ко мне в клинику, и пусть она захватит анализы и документы о болезни, если она где лечилась.

       И указал адрес и часы.

       В назначенное время ко мне пришла еще совсем молодая женщина. Ей было лет 35—36. Жалобы на боли в сердце, отдающие в руку, лопатку,— типичные жалобы для стенокардии. Но кроме того, она сказала, что полгода назад у нее был приступ, который сопровождался потерей сознания с последующим парезом верхней и нижней конечностей, затруднением речи. Все эти явления прошли быстро, но она в больнице пролежала более двух с половиной месяцев.

       Это было уже много серьезнее. Здесь могла речь идти о тромбоэмболии или кровоизлиянии в мозг. Случается такой приступ или от болезни сосудов сердца, а могло быть самостоятельным заболеванием.

       Я попросил женщину раздеться по пояс. Вся она была покрыта розовыми и бледными пятнами. Признак резкого расстройства нервной системы. Проверил ряд рефлексов — они отсутствовали. Да, тут все говорило о тяжелом истощении нервной системы типа истерии.

       Я послушал ее. Тоны сердца были чистые, ясные, не было ни тахикардии, ни перебоев. Стало ясно, что боли в сердце вызваны не органическими, а чисто неврогенными факторами. Отсюда и причины паралича выглядели иначе. Известно, что болезни, вызванные истерией, могут симулировать самые тяжелые органические заболевания. Проверив анализы, заключения врачей, лечивших женщину от паралича, сопоставив их с теперешним состоянием, я убедился, что и болезнь сердца, и паралич — все ее состояние находится в связи с тяжелым расстройством нервной системы.
       Я стал подробно расспрашивать женщину, предупредив ее, что она должна говорить мне всю правду,— тогда только я смогу назначить ей верное лечение.
       — На службе у меня все хорошо, —начала она свой рассказ.— Я инженер, заведую отделом. У меня прекрасные отношения с сослуживцами, начальство относится с доверием, меня часто отмечают за хорошую работу, и на службу я хожу легко, свободно и охотой.
       Это очень важно было знать, так как служебные отношения часто отражаются резко на всей нервной системе человека. Не отводного я слышал, что у него такой начальник, что он на службу идет как на заклание. Здесь же со службой все в порядке.
       — А как у вас в семье?— продолжал я расспрашивать.

       — У меня муж, дочь, которую вы видели; мы имеем неплохую квартиру, со всеми удобствами. Живем в относительном достатке.

       — Кто ваш муж?

       — Муж тоже инженер, работает на заводе.

       — Каковы у вас отношения? — Обычные. Он тихий, не скандалит...
       Несмотря на успокоительные слова, чувствовалось, что она тут что-то не договаривает.
       — У вас не бывает ссор, недомолвок?

       — Как не бывает? Все, все бывает, разве без этого прожить? Но я думаю, что мы ссоримся не больше, чем другие.

       Женщина замолчала, на глазах у нее навернулись слезы. Затем, преодолевая какое-то внутреннее сопротивление, она сказала:

       — Нет, не все у нас благополучно. Мы поженились по любви и несколько лет прожили счастливо. Муж тихий; спокойный, ко мне относился бережно и почти не пил. Любил меня, а в дочурке и сейчас души не чает. Но несколько лет он пьет систематически. Сначала, когда попыталась его упрекать, он отговаривался тем, что это нужно ему по службе. В то время по глупости я не поставила ему ультиматум и упустила время. Теперь, наверное, уже поздно.

       — Что же, он часто напивается, скандалит, устраивает дебоши?
       — Ничего этого нет. Он не теряет рассудка, не напивается допьяна. Но пьет он ежедневно, и я всегда вижу перед собой пьяного человека. Не в том смысле, что передо мной в грязи валяется пьяный человек, а в том смысле, что он всегда под хмельными парами. Не помню, когда я говорила с ним трезвым.

       — А как он к вам относится?

       — Хорошо, по-доброму, без скандалов... Мы уже несколько лет живем как добрые соседи...— закончила она с горечью.

       — Каковы ваши супружеские отношения?

       — А никаких. Я же сказала, что мы живем как добрые соседи.
       — Чем же это вызвано?

       — Какое чувство может возникнуть у меня, когда я вижу эту полупьяную, блаженно улыбающуюся физиономию.

       Она заплакала.

       Положение мое оказалось сложным. Вся ее тяжелая болезнь была результатом семейного конфликта, и именно конфликта интимных сторон брака. Болезнь серьезная. Один раз она чуть не привела к стойкому параличу, И может привести и к параличу, и к тяжелой сердечной недостаточности, к гипертонии и т. д.

       Медикаментозное лечение без налаживания семейной жизни будет малоэффективно. Это ясно. Но какой тут можно дать совет, когда у них так далеко зашло. Прописав ей полный курс медикаментозной терапии, я все же сказал ей:
       — Без налаживания интимной стороны вашей семейной жизни ваше лечение не будет эффективным. Как это ни сложно, как это ни трудно, все же проявите настойчивость, постарайтесь, чтобы он бросил пить, подлечился и попытайтесь наладить здоровую интимную жизнь. Это будет очень важным моментом в вашем лечении.
       — Я постараюсь. Я все понимаю. Не знаю только, удастся ли...

       С этим она ушла.

       Я долго находился под впечатлением этой тяжелой истории. Вот вам пример, когда человек на службе считается полноценным работником. Да и в семье для посторонних все вроде выглядит прилично. И каждый скажет: он же не алкоголик! Он пьет умеренно! А вот к какой семейной трагедии приводит его “умеренная” выпивка. По существу, семьи нет. Девочка, судя по ее словам, не только не любит — она ненавидит отца за его пьянство, ибо она инстинктивно чувствует, что в этом причина болезни матери. Жена презирает мужа. Где же тут семья?

       И конечно, с ее стороны было бы куда более разумным, если бы она в самом начале его пьянства поставила ему ультиматум и ушла. У нее, может, была бы нормальная жизнь. А что ее ждет в дальнейшем с таким мужем? Ничего, кроме неприятности и болезней. Неудивительно, что очень многие наши женщины предпочитают жить одинокими, чем с такими мужьями.

       Там же, где муж настоящий алкоголик,— там вся жизнь для женщины превращается в трагедию. Ничего светлого, ничего радостного не остается у нее. Жизнь и счастье женщины оказываются растоптанными пьяным сапогом глупого и безвольного мужчины.
       Из-за ослабления своих потенциальных возможностей алкоголик перестает доверять своей жене, так как его мучают болезненные подозрения, что жена ищет себе мужа “на стороне”.
       Ослабление внутренних тормозов, атрофия высших чувств и полное отсутствие критического отношения к себе, к своим поступкам устраняют все препятствия к проявлению бешеных вспышек ревности, которые в грубой форме обрушиваются на жену, превращая жизнь жены и детей в сплошной ад. Скандалы и драки в доме становятся обычным явлением, так как алкоголик в пьяном бреду в каждом шаге жены усматривает ее измену: если она с ним ласкова — значит она старается его задобрить, чтобы он ничего не заметил. Если она невнимательна и холодна — это потому, что она любит другого и ей до мужа нет дела. Если она куда-то соберется уходить, например в магазин за продуктами,— это только предлог. На самом деле она спешит на свидание. Если жена никуда не собирается уходить — она условилась устроить свидание дома и только ждет, когда муж уйдет.
       Такое поведение мужа-алкоголика быстро приводит к полному угасанию чувств у жены. Часто уже в ранней стадии алкоголизма мужа жена испытывает отвращение к нему и его ласкам. Этому способствует психическая травма, возникающая у нее при виде пьяного мужа, являющегося домой в жалком, отталкивающем виде. Ее охватывает брезгливость, которую она не в силах преодолеть. Если же муж в таком виде начнет приставать к жене с претензиями на ласки, то отвращение жены достигает такой силы, что начинает доминировать над всеми другими чувствами. В результате она будет питать отвращение даже и к трезвому мужу.

4

       Как-то дежурный по клинике мне доложил: приехала женщина из Челябинска. Говорит, что у нее болит сердце, просит, чтобы посмотрели. Я дал распоряжение обследовать ее. Затем посмотрел электрокардиограмму. Изменений не было. Врач ей сказал, что сердце у нее здоровое, что нет необходимости отнимать время у профессора, а она настаивает. Говорит: “Не уеду, пока меня не посмотрит профессор”.

       — Если женщина ехала так далеко,— сказал я заведующему отделением,— то, наверное, у нее были на то причины. Приглашайте больную.
       В кабинет вошла молодая женщина — на вид ей не было и сорока лет. Я попросил ее рассказать о своей болезни.

       — Я приехала к вам, потому что у меня все время болит сердце. Я ничего делать не могу, а если чуть поволнуюсь, то совсем все бросаю, держусь за сердце руками.
       — Обращались вы к местным врачам?

       — И к местным, и к районным, и даже в область ездила. Сделают электрокардиограмму и, как ваши помощники, скажут, что сердце у меня здоровое. И отказываются лечить.

       Я послушал больную. Особых изменений не было. Небольшая глухость тонов и несколько учащенное сердцебиение.

       Попросил помощников сделать ей баллистокардиограмму, которая лучше всего определяет состояние мышцы сердца.

       Через полчаса врач и больная вернулись. В руках у врача был сверток бумаг. Кривые, полученные при записи исследования мышц сердца, показали значительные отклонения от нормы. Специалист сделала заключение: у больной третья-четвертая степень изменений.
       — Расскажите нам о себе подробнее,— обращаюсь: я к больной.

       — Я обладала удивительным здоровьем. Студенткой была спортсменкой-разрядницей и не раз брала призы. Вышла замуж, родила сына и все же спорт не бросала и на здоровье не жаловалась.

       Но вот мой муж начал пить. С этого времени начались все мои беды. Однажды я простудилась. Мне врачи рекомендуют лежать, а я не могу. Муж приходит пьяный, мальчик в таком возрасте, что его страшно оставлять одного с пьяным отцом, вот и не лечилась. Но это все прошло. Я крепкая. Поправилась. Хуже другое. Мальчик подрастал, ему нужны были книги, одежда, а муж все пропивал.

       Однажды сын, уже шестнадцатилетним мальчиком, поссорился с пьяным отцом, и тот выгнал его на улицу, на мороз и долго меня к нему не выпускал. А когда я наконец вырвалась, мальчик был чуть жив. Он сильно застудился, и у него получилось осложнение на ухо. Из ушка стала выделяться жидкость. Сходит в поликлинику, дадут какие-то капли, вроде получше, а совсем не проходит. Надо бы везти его в город, но не на что, да и боюсь мужа одного оставить — все пропьет. В прошлом году у сына обострились боли в ухе. Сходил он к врачу. Выписали какие-то лекарства, а он их не заказал. “Купил лекарство?”— спрашиваю. Сын мнется: “Оно очень дорогое. Сейчас у меня нет денег, вот заработаю — куплю”.— “Нет, не надо ждать. Надо купить сейчас же. У меня есть немного спрятанных от отца денег”.

       — Но, продолжала женщина,— у моего мужа на деньги какое-то исключительное чутье. Куда бы их ни прятала,он обязательно найдет и пропьет. Так и в тот раз, денег не оказалось. Лекарство мы не купили, а через некоторое время боли стали меньше, хотя совсем не прошли. Летом сын со своими товарищами поехал на стройку. Писал хорошие, бодрые письма. И вдруг телеграмма от начальника отряда — сын внезапно скончался. На вскрытии гнойник в среднем ухе, который прорвался в мозг.
       Женщина долго молчала, закрыв глаза рукой. Молчали и мы.

       — С того времени,— продолжала она,— сердце, которое лишь изредка беспокоило меня, теперь уж не отпускает.

       Мы приняли больную в клинику и долго лечили. Месяца через полтора она, уезжая, зашла ко мне в кабинет, где я вместе с другими врачами принимал больных.
       — Мне стало лучше. Спасибо вам. Но совсем боли не прошли. Как вспомню про сына или про ту обстановку, что ждет меня дома, опять сердце заболит.
       Помолчала. И затем снова заговорила, вспоминая прошлое:
       — Пил он и до свадьбы, но пил немного и слушался меня. Бывало, скажу ему: “Довольно”, он и рюмки не возьмет. Любил меня очень. Мне бы тогда быть понастойчивей да требовательней, он бы и совсем бросил пить. А я все уступала да все прощала.
       Однажды, еще до рождения ребенка, пришел домой совсем пьяный. Мне бы уйти от него да предупредить строго, что если повторится, то жить с ним не стану, а я, глупая, сапоги с него снимала да ухаживала. Он куражится, а я уговариваю. Ну он и обнаглел. Убедись, что со мной можно не считаться. Вот и получила, что заслужила,— с горечью добавила она и, смахнув слезу, простилась и вышла.

       Мы сидели, удрученные драмой женщины.

       — Печальная история,— сказал я врачам.— А для нас еще и поучительная. Вот она заявила, что у нее болит сердце. Но местные врачи не нашли изменений в ее сердце и признали ее здоровой. Некоторые из вас тоже ей не поверили. А не подумали о том, зачем здоровый человек поедет за тысячу километров в больницу? Если бы она была здорова, она бы поехала в Петергоф, пошла бы в Эрмитаж, Русский музей, а она часами сидит в больнице, ожидая приема врача. Разве это не убедительное доказательство, что женщина больна, что сердце у нее болит, оно ее тревожит настолько, что она оставила пьяницу мужа в квартире. Она знает: муж может все пропить, он может поджечь квартиру. И все-таки приехала. Разве это не доказательство, что она больна?
       — Но, может быть, Федор Григорьевич, сердце у нее не такое уж и больное, а просто “нервное”, и сама она истеричка,— заметил один молодой кандидат, недавно успешно защитивший диссертацию.

       Я возразил:

       — А разве нервное сердце не больное? Оно человека беспокоит, оно не дает ему жить и работать. Разве это не болезнь? Другое дело, что мы не умеем ни диагностировать, ни лечить “нервное” сердце. Так при чем же тут больной? Зачем же на него взваливать наше невежество?
       Мы, конечно, не все знаем, не все умеем, но уж, во всяком случае, проявить к больному максимум внимания мы можем, и мы это обязаны делать. Здесь же, как вы сами убедились, больная оказалась более права, чем врачи. И достаточно было сделать дополнительное исследование, чтобы в этом убедиться. Почему мы не торопимся сказать, что мы еще недостаточно грамотны в медицине, чтобы поставить более или менее сложный диагноз? Зато торопимся оттолкнуть больную словами: “Вы здоровы”. Или: “Мы этого не делаем”, “Мы это не лечим”. “У нас нет условий для лечения таких болезней” и т. д. Скажут так больному и спокойны — считают, что они сделали свое дело. Теперь больной как знает, так и поступает, а мы свое дело сделали. И ведь это не только медицины касается. Разве нет подобного в различных учреждениях? Как часто мы слышим слово “нет”, и никто за него не отвечает.
       Скажи “да” — это значит тебе надо что-то делать, давать какие-то распоряжения, что-то писать, кому-то звонить. А тут еще начальник может сделать недовольную мину: дескать, много на себя берете, и так у нас дел хватает. А произнеси короткое “нет”, и не будет виноватых. Вот уж где оправдывается поговорка: “На нет — суда нет”. Я бы только ее переделал на другую: “За “нет” — суда нет”. А жаль. Если бы за каждое “нет” несли ответственность, не приходилось бы вот так людям попусту ездить за тысячи километров.

       Любой пьяница — это обуза и позор для семьи, даже если он в нетрезвом виде и ведет себя “нормально”, то есть не буянит, не устраивает скандала. Пьющий человек, как правило, плохой производственник. Загляните в его трудовую книжку. Редкий долго задерживается на одном месте. Чаще всего он уже успел поменять несколько служб. И чем больше человек пьет, тем чаще он меняет место работы. Нередко в трудовой книжке, чтобы с пьяницей не судиться и не делать скандала, администрация пишет: “По собственному желанию”. На самом деле это увольнение за пьянку. И очень плохо делают руководители, не отмечая того, что человек заслуживает. В сущности, они обманывают государство.
       Поступай они честно, пьяница был бы поставлен в такое положение, когда он или должен бросить пить, или его никуда не примут на работу. Посмотрите на выпившего человека во время работы, и вам станет противно находиться рядом с ним. У пьяного все валится из рук, мешается чистое с грязным, дельное с мусором, и его пребывание на работе не только бесполезно, но и очень вредно во всех отношениях. А сколько брака, сколько несчастных случаев, в том числе и с человеческими жертвами, на производстве бывает по вине пьяниц! Причем страдает не только и не всегда пьяный, а нередко совершенно трезвый, ни в чем не повинный человек.

       От пьяного страдает общество. Огромное большинство преступлений, самых тяжелых, совершается в пьяном виде. Л. Н. Толстой писал: “Девять десятых из всего числа преступлений, пятнающих человечество, совершается под влиянием вина”.
       Проблема пьянства—проблема мировая. Вот данные по некоторым странам: по состоянию на 1962 год в Америке насчитывалось 90 миллионов человек, употребляющих спиртные напитки. Из них хронических алкоголиков 5 миллионов 732 тысячи человек. В 1973 году это число выросло до 9,6 миллиона человек. По терминологии американцев, свыше 13 миллионов граждан Америки относятся к категории сильно выпивающих.
       В Америке, как, впрочем, и в других капиталистических странах, процветает так называемый “менеджерский алкоголизм” — употребление вина в сфере деловых людей. Югославский ученый по этому поводу пишет: “Проблема алкоголизма деловых людей специфична в связи со специфичностью отношений, господствующих в капиталистическом обществе. Практика показывает, что при всех деловых встречах обычно употребляются алкогольные напитки. Учитывая, что таких встреч у деловых людей бывает по несколько в течение одного дня, то получается, что деловой человек вынужден в течение дня несколько раз выпивать хотя бы по рюмочке”.

       Второй контингент — может быть, более значительный — бездомные, неустроенные люди, не имеющие работы, жилья, выбитые из колеи жизни. Американский криминолог Т. Плаут так описал это явление: “Напиваясь, эти отбросы общества выползают из своих трущоб на светлые улицы цивилизованного города и тотчас же попадают в тюрьму за пьянство и затем снова выбрасываются обществом в те же трущобы. Количество бездомных алкоголиков в американских городах катастрофически растет”.
       Во Франции в издательстве “Деноэль” вышла книга Франсуа де Клозе “Ложь Франции”.
       Сколько же во Франции алкоголиков?— задается вопросом автор. И приводит цифры из различных официальных источников. По данным Национального института статистики и экономических исследовании, число алкоголиков во Франции превышает 6 миллионов, что составляет 18 процентов взрослого населения. Это один мужчина из каждых четырех и одна женщина из каждых двенадцати.

       По свидетельству автора, во Франции алкоголь вызывает четверть несчастных случаев на работе, сорок процентов дорожных происшествий и убийств.
       Многочисленные болезни, которые вызывает алкоголизм, приводят пьяниц в больницу. Госпитализация одного больного алкоголика обходится в 2,5 раза дороже, чем госпитализация больного, не подверженного алкоголизму. В общей сложности пьянство поглощает 42 процента бюджета государственных больниц в Парижском районе, Который между тем не относится к числу наиболее “пьющих”.

       Автор среди прочих причин распространения дурной страсти называет и такую, как доступность спиртного. Он говорит, что во Франции не только не ведется борьба с этим злом, а напротив, для него создаются все условия. Существует баснословно широкая сеть бистро да плюс многочисленные рестораны, случайные буфеты. Благодаря этой общенациональной системе, которой нет равных во всем мире, всегда можно быть уверенным, что найдется под рукой стакан вина. Не говоря уж о том, что оно продается свободно везде и в любой час и что алкогольные напитки дешевле всех прочих. Обычное красное вино стоит в два или три раза дешевле, чем содовая вода, кока-кола, фруктовый сок, минеральная вода. Правительство сделало яд доступным для любого кошелька, введя более высокие налоги на воду, чем на вино.

       Ко мне из-под Читы приехала совсем молодая женщина.
       Она прочитала мою книгу “Сердце хирурга” и написала письмо с просьбой принять ее. Не дождавшись ответа — я был в отпуске,— приехала в Ленинград. Ее принял один из моих помощников и направил в Институт нейрохирургии на консультацию, поскольку она жаловалась на приступы эпилепсии. В институте ее обследовали, признали эпилепсию неясного происхождения и прописали ей целый ряд противосудорожных средств.
       С этими данными она вновь пришла в клинику с надеждой на то, что я тоже смогу ее посмотреть. Я был дома, секретарь позвонила и доложила, что меня ждет женщина и не хочет уезжать, пока я ее не посмотрю.

       Я попросил ее к телефону и попросил завтра под вечер прийти ко мне на квартиру.
       При встрече она рассказала мне свою историю.

       Ее отец, крестьянин-сибиряк, отличался богатырским сложением и крепким здоровьем. Он был в колхозе на хорошем счету, работал бригадиром. Колхозники, и он в том числе, помимо земледелия и скотоводства, занимались охотой, и будущий отец Груни (так зовут мою больную) был еще с юношества заядлым охотником.
       Спокойный, рассудительный, непьющий, он был видным парнем и в двадцать лет женился на девушке из того же колхоза.

       В 1941 году, когда он, тридцатилетний, ушел на фронт, у него было уже пятеро детей. На фронте он показал себя прекрасным солдатом, не раз отличался в боях, награждался медалями, орденами. Два раза был ранен, один раз контужен, но каждый раз, поправившись, возвращался на фронт.

       После войны, вернувшись в колхоз, начал пить, да так, что знавшие его односельчане с горечью удивлялись, как сник и опустился некогда красавец мужчина, богатырь и лучший работник на селе.

       Дети его сначала учились в деревне, а затем и в областном городе. Он оставался с женой, которая извелась, глядя на опустившегося мужа.

       Совершенно неожиданно, в возрасте, когда никто этого не ожидал, она принесла шестого ребенка. Это и была наша Груня, которая родилась уже от пьяницы отца. И в то время как все ее пять братьев и сестер отличались завидным здоровьем, она росла девочкой слабой и больной.

       Отец продолжал пить не переставая. У него все чаще появлялись галлюцинации, и однажды после очередной пьянки его нашли в сарае повесившимся на 57-м году жизни.
       Груне в то время было 15 лет. Она сильно переживала за отца, которого продолжала любить, и в день похорон с ней случился приступ тяжелой эпилепсии с длительной потерей сознания.
       Придя в себя, Груня ничего не помнила, а ей не сказали о приступе, и она постепенно оправилась от удара, нанесенного смертью отца. С тех пор приступы стали повторяться приблизительно раз в год.

       В 17 лет Груня вышла замуж, и ко времени приезда у нее было уже двое детей. Однако приступы эпилепсии не прекратились после замужества, как надеялись местные врачи, а продолжались сначала раз в год, потом все чаще и чаще, в последнее время один раз в месяц. Главное же, они сопровождались все более тяжелыми судорогами, и все дольше Груня оставалась без сознания.

       Выслушав больную, я склонялся к выводу: недуг молодой женщины — следствие алкоголизма отца.

       После тщательного обследования Груни мы назначили ей полный курс лечения, который она должна будет проводить ежегодно.

       Через два-три года просили показаться нам вновь.
       Наши ободряющие разговоры, наш оптимизм передались и ей. Она уже не смотрела на будущее так мрачно, перестала говорить о самоубийстве, а обещала аккуратно выполнять все наши назначения. С тем мы ее и отпустили.

       Я мог бы продолжать рассказы о печальной судьбе людей, унаследовавших от пьющих родителей тяжелые недуги. Таких больных я много встретил на своем врачебном веку, и, может быть, оттого во мне развилось такое отвращение к пьянству. Много раз я выступал со статьями в газетах, в том числе в центральных, обращался к людям по радио, с экрана телевизора с рассказами о вреде пьянства. Да что я! Все лучшие умы человечества во все времена восставали против пьянства. В ряде стран государственные деятели большого масштаба вели решительную борьбу с ним, отлично понимая ущерб, наносимый пьянством государству и народу.

       Известно, что В. И. Ленин был ярым врагом алкоголя. Он считал, что преодоление возможности пьянства является одним из самых главных мероприятий по защите здоровья рабочего класса и всего народа. Владимир Ильич беспощадно боролся со всеми проявлениями пьянства, считая, что оно несовместимо с революцией, прогрессом и высокими задачами, стоящими перед рабочим классом и трудящимися нашей страны.
       Многие ученые объясняют распространение алкоголизма двумя основными причинами: тяжелыми условиями жизни трудящихся при капитализме и общедоступностью спиртных напитков. В наших условиях действует второй фактор, и государство в силе и вправе ликвидировать и его. К сожалению, многие и сейчас рассуждают примерно так: “Что толку запрещать продажу водки — будут пить самогон”. Мне кажется, это неверно.
       Во-первых, при запрещении частного самогоноварения борьба с ним не составит труда, если к этому делу привлечь внимание общественности. Во-вторых, кто пойдет искать кустарей, которые производят самогон? Лишь закоренелые пьяницы. Молодежь же и все сохранившие человеческое достоинство не пойдут по задворкам искать самогон.
       Преждевременная гибель людей в работоспособном возрасте, алкоголики, вырванные из активной жизни водкой, преступления, совершенные в пьяном виде, разбитые семьи, дети, фактически лишенные своих родителей,— вот что такое алкоголь!

       Большой урон от алкоголиков терпит государство: экономические потери от прогулов, от пьяного травматизма, от поломки машин и станков по вине пьяных, от снижения валовой продукции, не выработанной промышленностью и сельским хозяйством, от пенсий и пособий больным и инвалидам по алкоголю и т. д.

       Большая часть преступлений совершается в состоянии опьянения.
       В целом по стране статистика показывает, что в состоянии опьянения совершается большинство случаев хулиганств, нанесения тяжелых повреждений, убийств.
       Издавна распространяется мнение о якобы врожденной наклонности русских людей к пьянству. При этом ссылаются на слова киевского князя Владимира, якобы сказанные в 986 году:
       “Руси есть веселье пити — не можем без этого быти”. Но та же легенда гласит: эта фраза была сказана лишь для того, чтобы пресечь попытки магометан навязать Руси свою веру.
       В то время на Руси употреблялись лишь слабые напитки. И водка, которая пришла в Россию значительно позднее, чем в другие страны Европы, длительное время распространялась насильственно через кабаки и корчмы.

       Начиная с середины XVI века, после появления первого кабака в Москве при Иване Грозном, царское правительство установило монополию на продажу водки, сделав это прибыльным для казны делом. За три с половиной века были испытаны различные виды торговли водкой. Были так называемые целовальники, целовавшие крест в обещание, что станут честно вести дело; были откупщики и компанейщики, покупавшие у царя право торговать водкой и безбожно наживаться на спаивании народа. Устанавливались определенные суммы, которые тот или иной район или область должны были уплатить за водку, и целовальники старались изо всех сил, чтобы налог выполнить и себе богатства нажить. Поэтому они прибегали к самым крайним мерам, распространяя водку среди населения.
       Кроме того, при недоборах казна не принимала никаких оправданий: ни того, что народ пить не хочет, ни того, что пить ему не на что.

       Народ насильственно приучался к водке не только экономическими мерами, но и прямыми репрессиями, опиравшимися также на экономическую зависимость крестьян и посадских людей.

       Можно привести многочисленные примеры, опровергающие оскорбительные и злобные высказывания о якобы исконной, чуть ли не национальной природной приверженности русских к неумеренному пьянству. Наоборот, история показывает, с каким жестоким упорством насильственно насаждалась в народных массах эта отвратительная и роковая привычка.
       “Я, государь,— хвастливо доносил один целовальник царю,— никому не норовил, правил твои государевы доходы нещадно, побивал насмерть”.
       Спаивание российского народа было столь явным и безудержным, что Н. М. Карамзин, знаменитый историк, писал: “...под вывескою орла везде предлагают средство избавляться от денег, ума, здоровья”.

       Суждение о том, что русский народ не может без вина, что в его натуре лежит пристрастие к водке,— это не только ни на чем не основанное суждение, это сознательная клевета на русский народ, на его историю, выдуманная его врагами и повторяемая легковерными людьми.

       Искусственное, а иногда насильственное спаивание народа да плюс полное бесправие и крайняя нужда толкали крестьянина, а позже и рабочего на пьянство. И наши великие писатели понимали это.

       В поэме “Кому на Руси жить хорошо” Некрасов пишет:

       Возьмем ведерко с водкою,

       Поидем-ка по избам:

       В одной, в другой навалятся,

       А в третьей не притронутся—

       У нас на семью пьющую

       Непьющая семья!

       Не пьют.

       А также маются,

       Уж лучше б пили, глупые,

       Да совесть такова...

       А в другом месте:

       А что глядеть зазорно вам,

       Как пьяные валяются,

       Так погляди поди,

       Как из болота волоком

       Крестьяне сено мокрое,

       Скосивши, волокут:

       Где не пробраться лошади,

       Где и без ноши пешему

       Опасно перейти,

       Там рать–орда крестьянская

       По кочкам, по зажоринам

       Ползком ползет с плетюхами, —

       Трещит крестьянский пуп!

       Известны факты, что в старое время целые губернии отказывались от употребления спиртных напитков. В 1857 году, например, по всей средней полосе России и Прибалтике прошли целые волны трезвости среди крестьянства и мастеровых. Н. А. Добролюбов, высоко оценивая это движение, писал: “Сотни тысяч народа в каких-нибудь пять-шесть месяцев, без всяких предварительных возбуждений и прокламаций, в разных концах обширного царства, отказались от водки...”

       К сожалению, министр финансов отдал приказ уничтожить приговоры городских и сельских обществ о воздержании и впредь не допускать таких решений. В 1858 году в тюрьмы “по питейным делам” было посажено 11 тысяч крестьян.

       Тогда, в царское время, борьба за трезвость оказалась непопулярной в правительстве. Теперь борьба с пьянством поставлена у нас на государственную основу, правительство принимает решения по ограничению пьянства, партия и комсомол проводят в народе большую воспитательную работу.

       Если русские люди еще 120 лет назад могли в полной мере осознать опасность спиртного половодья, то неужели теперь мы, их потомки, вооруженные светом знаний, силой техники и науки,— мы, прошедшие с тех пор огненные версты великих исторических преобразований,—неужели мы не одолеем окончательно этого недуга?
       Несколько лет назад 28 академиков медицины, крупнейшие специалисты-врачи подписались под “открытым письмом”, в котором они предупреждали об огромной опасности, связанной с распространением в нашей стране этой губительной привычки, и требовали решительных мер в борьбе за трезвость населения.
       Я считаю, что настало время решительных мер в борьбе против пьянства.
       Какие же меры, по моему мнению, необходимо предпринять?
       Прежде всего в плановом порядке начать снижение производства и продажи напитков, организовав одновременно борьбу с частным производством алкогольных напитков, с тем чтобы через пять, максимум десять лет полностью прекратить производство и продажу спиртных напитков.

       Уменьшение продажи водки, вина, пива должно сопровождаться открытием большой сети кафе, кондитерских, чайных, буфетов, закусочных, кафе-мороженых и т. д., чтобы каждый в любом месте мог бы так же свободно выпить чашечку чаю, как сейчас купить бутылку вина или водки.

       Необходимо через печать, радио, телевидение, театр и кино создать атмосферу нетерпимости не только к пьяницам, нарушающим общественный порядок, но и к употреблению спиртных напитков вообще как к проявлению бескультурья, несущего в себе опасность для общества и дела народа в целом.

       Я считаю, что надо увеличить стоимость спиртных напитков в десять-двадцать раз, чтобы сделать их недоступными или малодоступными для большинства.
       Комитет экспертов Всемирной организации здравоохранения, рассмотрев этот вопрос в 1974 году, вынес следующие рекомендации:

       Усилить влияние стоимости алкогольных напитков на масштабы и остроту проблем, связанных с алкоголизмом.

       В мае 1975 года XXVIII Всемирная ассамблея здравоохранения снова вернулась к этому вопросу и приняла резолюцию, в которой было подчеркнуто, что изменения уровня потребления алкогольных напитков сказываются на состоянии здоровья людей в любом обществе, поэтому контроль над потреблением алкоголя в обществе имеет прямое отношение к здравоохранению.

       Она указала, что просветительная работа, выявление и лечение алкоголиков без законодательных мер оказались неэффективными и что только законодательное положение по ограничению продажи и покупки спиртных напитков, вплоть до “сухого закона”, могут оказать серьезное влияние на оздоровление общества;

       что решающее значение на распространение алкоголизма имеют правительственные регламентации, касающиеся цен и степени доступности алкогольных напитков, так как:
       1. Существует прямая зависимость между доступностью алкогольных напитков, ценами на них и распространением алкоголизма и что

2. Алкоголь необходимо считать наркотиком, подрывающим здоровье.
       ВОЗ признала потребление алкоголя не вредной привычкой, а наркоманией со всеми вытекающими последствиями.