Владимир ТОРИН

Сочетание слов "офицерское собрание" сегодня хорошо знакомо всем военнослужащим. Однако далеко не все знают, что это такое, какова история этого собрания, для чего оно существовало вообще и что собой представляет.

 К сожалению, офицерское собрание вернулось в нашу армию далеко не в луч­шем виде. Помните строчку из песни: "...Блестящие тускнеют офицеры..." Увы, вместе с офицерами "потускнело" и офи­церское собрание. В свое собрание (имен­но "в" а не "на") российские офицеры всегда шли торжественно и с радостью: ведь впереди - интересный вечер, хорошее общество, кроме дел службы - веселье, му­зыка, званый ужин, танцы и карты. Впереди - возможность пообщаться со своим на­чальством в неформальной обстановке, естественно, соблюдая субординацию, от­лично провести время, наконец, просто посидеть в библиотеке офицерского со­брания, посмотреть свежие газеты, выку­рить папиросу и обсудить с друзьями по­следние события.

Согласитесь, что сегодня офицеры, иду­щие на офицерское собрание, особого торжества, как, впрочем, и радости, вовсе не испытывают. Ведь офицерское собра­ние, скажем откровенно, для большинства из них - коллективная "головомойка", а в лучшем случае - скучное и неинтересное действо, происходящее, как правило, в полусонном зрительном зале клуба воин­ской части, среди полупустых рядов кре­сел, построенных в строгие шеренги для просмотра кинофильмов и проведения концертов самодеятельности.

Увы, великолепная традиция русского офицерства оказалась утраченной. Может быть, идея офицерского собрания сейчас безнадежно устарела, тогда, естественно, ни о каком ее возрождении не может быть и речи, так как она не "приживется" в на­шей Российской армии? Думается, что нет. Известный словарь ФА.Брокгауза и ИА.Ефрона, в котором, как известно, «есть все», так истолковывает назначение офицерских собраний:

а) содействовать сближению офицеров между собою,

б) поддерживать и развивать между ни­ ми товарищеские отношения,

в) содействовать военному образованию офицеров,

г) устраивать развлечения для офицеров и удешевлять их в столице.

Как видно, получается, что все основные цели офицерского собрания весьма акту­альны и сегодня. Значит, его возрождение - в наших интересах.

Традиция эта прекрасна тем, что позво­ляет командиру не только ненавязчиво, не­назойливо, незаметно повышать дисцип­лину своих подчиненных, но и крепить то, что ранее называлось "дружной воинской семьей".

    В офицерских собраниях старой россий­ской армии присутствующие обращались друг к другу по имени и отчеству, когда речь шла о неслужебных делах. И не надо боять­ся панибратства - абсолютное большинство старших начальников сумеют дать по­нять подчиненным, когда дело касается службы, а когда идет нормальный "гражданский" разговор. Кстати, в военных учебных заведениях царской армии, где го­товили будущих офицеров, читались спе­циальные лекции, обучающие юнкеров то­му, как различать в тоне старшего началь­ника служебные требования и личную просьбу, приказ и светскую беседу, когда можно позволить себе отказать командиру в просьбе, а когда необходимо тут же при­ступать к выполнению распоряжения.

Офицерское собрание в дореволюцион­ной российской армии - это достаточно мощный и эффективный фактор информи­рования войск, поддержания стабильности и ясности среди офицерского корпуса. По­этому сегодня не стоит отказываться от возрождения этой прекрасной традиции русской армии, с учетом, конечно, специ­фики армии современной. Как недавно вы­сказался один депутат Госдумы: "Армия должна нести службу, крепить боеготов­ность, стоять в караулах, а не участвовать в митингах и политических шоу", С этим нельзя не согласиться. Сделать так - задача не только командования, но и самих воен­нослужащих, прежде всего офицеров. И офицерские собрания могут немало спо­собствовать этому.

Не будем еще раз напоминать о том, что понятие офицерской чести пришло сегод­ня к нам здорово "потрепанным" и сильно изменившимся. Все здесь сказалось - и из­менившиеся "до наоборот" представле­ния о морали, и втоптанное в грязь чувство собственного достоинства человека в по­гонах, и зарплата, на которую можно едва-едва прокормить семью.

 Для того чтобы вернуть прежние, замеча­тельные традиции, нужно, чтобы каждый офицер не стыдился (как сейчас нередко бывает), а, наоборот, гордился бы своим мундиром. Чтобы об офицерском собра­нии знали все городские власти, чтобы об этом писала пресса.

 В доказательство своих рассуждений опять сошлюсь на исторический опыт. Пе­редо мною - одна из самых распространен­ных газет в России в те далекие годы - "Русский инвалид или военные ведомо­сти" за 7 марта 1817 года. Газета издава­лась в Санкт-Петербурге и пользовалась огромным спросом. Среди заметок о на­граждении писателя Жуковского брилли­антовым перстнем "милостию императри­цы" и о выходе в свет нового сочинения господина Карамзина можно встретить и такие:

 "Господа члены большого офицерского собрания лейб-гвардии Литовского полка извещаются, что числа 12 текущего марта в оном дан будет большой обеденный стол с вокальною и инструментальною музы­кою..."

Естественно, не только обед и "вокаль­ная и инструментальная музыка" привле­кали господ офицеров. Офицерское со­брание уделяло огромное внимание осве­щению истории своей части, внушало уважение офицерам к Боевому Знамени и боевым традициям своих полков к их исто­рическим названиям, боевой славе. Слова нынешнего Устава о святости Знамени для каждого офицера и солдата - то немногое, что дошло до нас нетронутым от тех офи­церских собраний.

Оказывалось огромное уважение и тем, кто был живым носителем уважаемых офи­церами традиций, т.е. ветеранам. Ветера­нов всегда приглашали выступать в офи­церском собрании. Их рассказы брали за душу, способствовали стремлению моло­дых офицеров, пришедших ветеранам на смену, поддерживать боевую славу своего полка на должном высоком уровне.

В воспоминаниях одного из ветеранов лейб-гвардии Кексгольмского полка, рас­сказанных на собрании офицеров, есть ин­тереснейший факт: "... двигаясь в поход­ной колонне по улицам местечка... баталь­онный (командир) заметил древнего старца, который при виде наших мундиров снял шапку и вытянулся.

- Ты, что, дед? - спросил батальонный командир. - Почему стоишь смирно?

- А как же, - ответил старик, - ведь это же мой родной полк. В таком вот мундире я, батюшка мой, еще на туретчину ходил.

Батальонный повернул коня и помчался к полковому командиру. Генерал приказал развернуть все 16 знамен, и мы торжест­венным маршем, под музыку, с разверну­тыми знаменами прошли перед ветера­ном...

Трудно рассказать о чувствах, которые охватили в этот торжественный момент всех нас. Глаза молодых и старых воинов блестели, сердца охватывал священный трепет. В журнал полка в тот же день было записано точное место и время встречи с ветераном. Так родилась в нашем полку новая традиция...

Согласитесь, что молодой офицер Кекс­гольмского полка, услышав этот рассказ, обязательно будет гордиться названием полка, в котором он служит, и не позволит себе уронить его честь. Не дай Бог напиться допьяну в публичном месте!!! "Вы знаете, на бульваре вчера видели пьяного офицера лейб-гвардии Кексгольмского полка..." Такой позор смывался только кровью, честь офицера была запятнана, и он под­вергался наказанию... опять же офицер­ского собрания.

Можно представить себе нынешнего "дембеля", оставляющего светлую память о своей воинской части. Встанет ли он "во фрунт" лет через пятьдесят, когда родной полк будет проходить мимо его дома? Не встанет. И даже, если бы и захотел встать, все равно бы не смог, так как не узнал бы своего полка - все они, как две капли воды, похожи сейчас друг на друга!

Слово "дисциплина" для членов офи­церского собрания не было пустым звуком. Можно даже смело сказать так: офицер­ское собрание всегда являлось в россий­ской армии оплотом воинской дисципли­ны. Офицера, поступившегося своей честью, совершившего позорный поступок, собрание офицеров строго наказывало. Кроме выговора, суда чести, существовало и такое наказание: товарищи переставали подавать провинившемуся офицеру руку. Таким образом, наказанному приходилось или переводиться в другой полк, или пода­вать в отставку. Согласитесь, сурово. Но понятие офицерской чести соблюдалось неукоснительно.

Я открываю "Послужной список пра­порщика 83-го запасного пехотного ба­тальона Николая Яковлевича Яхимовича".

"Младший офицер... Холост... В ночь с 23 на 24 апреля 1916 года близ города Брянска, будучи дежурным по батальону, напился пьян до потери приличного воин­скому званию внешнего вида и затем, зай­дя в барак, в коем помещались нижние чи­ны, лег спать и заснул, вследствие чего ли­шен был возможности надлежащим образом выполнять обязанности дежурно­го по батальону..."

Что ж, случай и в наше время довольно типичный. Но, не забывайте, идет война, увольнять офицера нельзя, ведь каждый человек на счету.

"Прапорщик Яхимович наказан Мин­ским Военно-окружным судом на театре военных действий 15-го июля 1916 года за буйство и неисправное исполнение обя­занностей дежурного по батальону и дол­жен быть подвергнут содержанию на гауп­твахте в течение месяца..." Дальше идет короткая приписка за подписью командира 83-го пехотного полка: "Наказание на га­уптвахте не отбывал. Подвергнут наказа­нию офицерским собранием полка".

А следующим документом в послужном списке идет рапорт прапорщика Яхимови­ча с просьбой перевести его служить в дру­гой полк. Не правда ли, похоже на исто­рию, когда приговор офицерского собра­ния оказался более строгим, чем приговор суда?

Было бы примитивно думать, что офи­церское собрание существовало как деше­вый ресторан для военных, в котором руга­ли нарушителей воинской дисциплины и обсуждали дела службы. Ни в коем случае! Военная энциклопедия дореволюционных лет четко определяет назначение собрания офицеров: «Род клуба». Клуб для офице­ров, куда можно прийти с супругой и при­ятно и с пользой провести время, поиграть в карты или на бильярде. Жизнь-то все до­рожает, а здесь - место, где офицеры чув­ствуют себя уверенно, а главное - не пере­плачивают за свой отдых огромные суммы. Это— подарок своего рода для людей в по­гонах, и, ей-богу, они его заслужили.

Все офицеры части в обязательном по­рядке состояли членами офицерского со­брания. Врачи и чиновники, занимающие в части штатные должности, посещали со­брание на правах временных членов. Не­многие из посторонних гражданских лиц могли попасть на ужин в офицерском со­брании - для этого необходимо было иметь специальный пропуск. Как правило, такие пропуска выписывались хозяином собра­ния для семейств городской знати, губер­натора, а также по убедительным просьбам молодых неженатых офицеров, желающих приятно провести время в офицерском со­брании с какой-либо светской девицей. Причем такой пропуск был для девицы в те годы тем же самым, чем сейчас, например, являлось бы персональное приглашение на презентацию какого-нибудь крупного совместного предприятия в шикарной гос­тинице.

Кроме этого, в офицерских собраниях всегда имелись комнаты, в которых могли проживать офицеры, командированные в данную воинскую часть, за наем которых офицерскому собранию тоже необходимо было платить.

Откуда же брались деньги на существо­вание этого дорогостоящего мероприя­тия?

С деньгами вопрос решался так. Ежегод­но из казны выделялась солидная сумма для поддержания офицерского собрания  «на должном уровне». Кроме этого, плати­лись и членские взносы, городская знать и губернатор, относительно часто проводя­щие время в офицерских собраниях гарни­зона, тоже нередко выделяли солидные суммы в виде пожертвований. Также сред­ства собрания составлялись из денег, по­ступающих за игры на бильярде и в карты (ведь есть только один человек, всегда вы­игрывающий в карты, - это крупье!), день­ги платили гости, проживающие в комна­тах для приезжающих офицеров...

Отдельный вопрос об употреблении спиртного. Многие сегодня видят пробле­му в том, что некоторые "обязательные" атрибуты офицерского собрания прошло­го носят "криминальный" характер: водка, карты и т.д. Да, всегда на столах офицер­ского собрания российской армии стояли рюмки. Однако офицер, напивавшийся пьяным, покрывал свое имя несмываемым позором. Так же и с картами. При возрож­денном понятии офицерской чести они не страшны и никогда не будут действовать разлагающе. Офицер всегда должен был быть честным и аккуратным. Без этого ни­какой игры в карты быть не может.

Таким образом, мы видим, насколько из­менились сейчас представления не только об офицерской чести, но и аккуратности. Сегодня бредущий по многолюдной улице военный в расстегнутой шинели с засунутыми в карманы руками - явление не то, чтобы обычное, а даже какое-то будничное. В те же годы, когда собрание стояло на дол­жной высоте, офицер о подобной "воль­ности" и подумать не смел. Что ж, заметим еще раз: времена меняются... Однако сде­лать так, чтобы они менялись не в худшую, а в лучшую сторону, в наших силах!

Как же возродить офицерское собрание? В силу известных всем обстоятельств дале­ко не каждый полк, не каждая воинская часть сможет "потянуть" такое дело как полагается, со всеми бильярдными, хру­стальными люстрами, "зваными обеда­ми", балами и т.д. Да, к слову, эти атрибуты вовсе не обязательны.

Несомненно, то, что не по силам одной части, могут сделать все воинские части го­родского гарнизона. Создать красивое, ве­личественное зрелище с балом, обедом, награждением боевыми наградами отли­чившихся офицеров. Пригласить в гости представителей местных властей и воз­можных "спонсоров", корреспондентов газет и местного телевидения. Это ведь и есть то самое, что называется популяриза­цией воинской профессии, это - возрож­дение замечательной традиции русской ар­мии, это - вполне прибыльная работа для забытых Домов офицеров, сдающих сегод­ня свои помещения в наем для показа уже давно не прельщающих никого американ­ских видеофильмов. Это - место, куда офи­церу и военнослужащему-контрактнику приятно привести свою супругу или де­вушку, куда стремятся попасть люди, не имеющие военной формы и "через зна­комства" достающие заветный пригласи­тельный билет. Это - казино для военных, ведь провести время в обычном казино офицерам, да и всем простым смертным явно не по карману. Это... Эх, да мало ли что можно нафантазировать, хотя и вполне на реальной основе!

Иными словами, возродить офицерское собрание можно. И здесь нужна настоящая неформальная поддержка командования воинских частей, органов по воспитатель­ной работе, поддержка местных властей и всех государственных органов. Ведь в ко­нечном итоге дело это - государственное

 Публикуя этот материал, мы не рассчитываем на его однознач­ную оценку. Да, есть в нем многое, с чем трудно сейчас согласиться. Какие там "хрустальные люстры и колонны", когда офицерам и их семьям зачастую негде жить. Где взять средства на "большой обеденный стол с вокальной и инструмен­тальной музыкой?

Однако, все чаще обращаясь к опыту старой российской армии, нельзя не заме­тить, что офицерское собрание - явление уникальное и чрезвычайно интересное. Пусть будет оно не совсем таким, каким было у наших славных предков. Но по­пытка сделать нынешние "казенные собрания" тем местом, где офицер чувство­вал бы себя достойно, уверенно и комфортно, с "пользой для себя и своих подчиненных проводя время", ~ это ли не благородная цель?