Организационно-правовые основы военной службы в России (Часть 1.3)
СОДЕРЖАНИЕ: Неформальные офицерские организации русской армии в XVIII – начале ХХ вв. Роль церкви в организации русской армии и флота в XVIII – начале ХХ вв. Российские военные и военно-морские суды в XVIII – начале ХХ вв. Пеницитарная система русской армии и военно-морского флота в XVIII – начале ХХ вв.
14 января 1701г. был издан высочайший указ об учреждении в Москве школы «математических и навигацких, т. е. мореходных хитростно искусств учения». Школа подчинялась оружейной палате, а в ученье набирали «добровольно хотящих, иных же паче и со принуждением». Первым учителем был англичанин Фарварсон, в 1698г. вступивший в русскую службу. В 1715г. учреждена Санкт-Петербургская Морская академия, или академия морской гвардии. Петр Великий лично следил за ходом обучения своей морской гвардии и собственноручно написал перечень наук, чему должно было «учить детей». Первым директором был француз, барон Сент-Илер. В 1752г. был основан по образцу сухопутного морской шляхетский кадетский корпус на 360 учеников Воспитанники старшего класса назывались гардемаринами, а двух младших – кадетами. Для помещения Морского корпуса был отведен дом, бывший Миниха, на Васильевском острове, на углу набережной Большой Невы и 12-й линии. В 1762г. корпус переименован в Морской кадетский. В 1771г. все постройки корпуса сгорели, и он был переведен в Кронштадт, где оставался до 1796г.
В царствование Екатерины
II
для улучшения кораблестроения было основано «училище корабельной архитектуры»,
впоследствии преобразованное в «морское инженерное училище». В 1891г. восстановили прежнее наименование – Морской кадетский корпус. Действующее положение о корпусе высочайше утверждено 22 февраля 1894г. Управление Морским корпусом было вверено директору (он же начальник Морской академии) при участии учебно-воспитательного совета и хозяйственного комитета. Комплект воспитанников был доведен до 320 человек. Программа Морского кадетского корпуса включала всего 6 классов, с годичным курсом в каждом: три младших назывались общими, три старших – специальными. Для поступления в младший общий класс требовались познания в объеме курса первых трех классов реального училища. Прием производился в ходе состязательного экзамена, причем преимущество замещения казенных вакансий предоставлялось детям военных чинов морского ведомства. Окончившие удовлетворительно полный теоретический и практический курс гардемарины (звание носили воспитанники старшего класса) производились в мичманы. Неспособные по болезни к военно-морской службе награждались гражданскими чинами Х или XII класса.
Для достижения данных целей при собраниях по мере возможности организовали библиотеку, столовую, фехтовальный и гимнастический залы, стрельбище и т.п., устраивались танцевальные и музыкальные вечера, домашние спектакли, лекции, сообщения, разборы и решения тактических задач и пр. В здании собрания были запрещены маскарады, азартные игры и карточная игра не на наличные. Все штаб- и обер-офицеры, служащие в части, обязательно состояли действительными членами собрания, временными членами могли быть врачи и чиновники военного ведомства, офицеры, состоящие в запасе, и др., гостями могли быть как военнослужащие, так и гражданские лица, но они вводились в состав собрания не иначе как по рекомендации членов. Семейства членов собрания и гостей допускались только в особо назначенные для того дни и часы. Подпрапорщикам, эстандарт-юнкерам и подхорунжим всякого рода игры в собрании запрещались, вольноопределяющиеся в собрание не допускались. В офицерских собраниях должны были соблюдаться все требования дисциплины. Общие собрания действительных членов ежегодно избирали распорядительный комитет, хозяина собрания (он же заведующий столовой), библиотекаря и др. лиц. Средства офицерского собрания брались из суммы, отпускаемой казной на улучшение общественного быта офицеров, и членских взносов офицеров.
Наряду с дисциплинарною властью
начальства по отношению к офицерам в России практиковалась дисциплинарная власть
товарищей в лице судов общества офицеров (суды чести), которые учреждались при
полках и вообще отдельных частях войска. Они рассматривали такие поступки
офицеров, которые, хотя и не подлежали действию уголовных законов, но не
совмещались с понятиями о воинской чести и доблести офицерского звания, а также
случающиеся между офицерами ссоры. Суд чести мог приговорить виновного к
удалению из полка. Суду общества офицеров подлежали одни обер-офицеры; жалобы на
решения данного суда не допускались, равно как и просьбы приговоренных к
удалению из полка о предании суду для оправдания.
Военное духовенство имеет своим назначением исполнение духовных треб для лиц военного звания. Уже Карл Великий заботился о том, чтобы при войске находилось достаточное число духовных лиц. С возникновением регулярных армий военное духовенство получило прочную организацию и образовало самостоятельное ведомство. В XIX – XXвв. в Австрии управление военным духовенством принадлежало полному апостолическому викарию, который назначался императором по соглашению с папою; если викарий имел епископский сан, то он назывался полевым или армейским епископом. Во Франции в 1880г. военное духовенство в смысле самостоятельного ведомства было почти совсем упразднено, особые священники состояли только при отрядах, расположенных в местах, где поблизости нет церкви. Германия не имела общеимперского законодательства о военном духовенстве. В Евангелической церкви Пруссии военное духовенство находилось в заведовании военного обер-пастора.
В допетровской Руси духовные лица
временно прикомандировывались к полкам или патриаршим приказом, или
непосредственным распоряжением царя. Более прочная организация была дана
военному духовенству Петром
I. По
Воинскому уставу 1716г. при каждом полку должен был состоять священник, а указом
1719г. они появились на каждом корабле флота. На судах обычно находилось по
одному иеромонаху, иногда назначались священники и не из монахов, особенно
вдовые и бессемейные. Для наблюдения за находившимися на кораблях духовными
лицами назначались на время плавания особые иеромонахи под названием
обер-иеромонахов или начальных священников. Что касается сухопутных войск, то в
мирное время наблюдение за полковыми священниками входило в круг обязанностей
местных епархиальных властей; в военное время Воинский устав предписывал
назначать особых обер-полевых священников на правах обер-иеромонахов. Первое
назначение таких обер-полевых священников относится к 1746г. Все перечисленные
чины военного духовенства состояли в подчинении Синода. В 1858г. обер-священников переименовали в главные священники. С 1883г. слились должности главных священников гвардии и гренадер, армии и флота. Еще в 1853г. власть обер-священников была расширена в том смысле, что им была предоставлена известная дисциплинарная власть над военными священниками, а также право назначать и увольнять священноцерковнослужителей военного ведомства без испрошения на каждый раз предварительного разрешения Синода. Расширялось и ведомство обер-священников путем присоединения к военному ведомству неподвижных церквей, прежде состоявших в ведении епархиального духовенства. Отношения между военным и епархиальным духовенствами в XVIII и в первой половине XIX вв. были далеко не удовлетворительные. Крайне скудное содержание, отпускавшееся казной, вынуждало полковых священников отыскивать дополнительные источники в исполнении треб в приходах епархиальных церквей, иногда с некоторым ослаблением церковных правил и всегда с материальным ущербом для приходского духовенства. Впоследствии возможность подобных столкновений была устранена. Российское правительство приняло меры к улучшению и обеспечению положения военного духовенства. 12 июня 1890г. высочайше было утверждено «Положение об управлении церквами и духовенством военного и морского ведомств», учредившее звание «протопресвитера военного и морского духовенства», которого избирал Синод. Протопресвитер в обязательном порядке утверждался высочайшею властью и находился в непосредственном подчинении Синоду. При протопресвитере учредили духовное правление, которое состояло из канцелярии и присутствия. Духовное правление находилось в таких же отношениях к протопресвитеру, как консистория – к епархиальному архиерею, но круг дел, подведомственных духовному правлению, был шире, чем круг ведомства консистории. Духовное правление ведало и духовно-учебным делом военного ведомства, и призрением заштатных священнослужителей, вдов и сирот военного духовенства, а также опекой и попечительством над сиротами лиц военного духовенства.
Военные священники состояли при
подвижных церквах в войсковых частях и при соборах и храмах неподвижных. Церкви
военного ведомства были с приходами из обывателей и без приходов. Военные
священники в обязательном порядке совершали таинства и молитвословия для
воинских чинов в церкви и домах, не требуя за то вознаграждения. Для ближайшего
наблюдения над духовенством войск, входящих в состав дивизии, протопресвитер
назначает дивизионного благочинного. На места военных священников и диаконов
протопресвитер избирал из кандидатов на должность и представляет местному
архиерею дело о каноническом утверждении и рукоположении лиц, еще не посвященных
в пресвитерский и диаконский сан, а для священнослужителей перемещаемых
испрашивал святительское благословение служить на новом месте. Флотские священники назначались протопресвитером из иеромонахов и вдовых священников. В случаях безотлагательной надобности совершить духовную требу, например, окрестить слабого младенца или напутствовать умирающего, военный и епархиальный священники были обязаны исполнять требы друг за друга по первому приглашению, но с письменным о том извещением; венчание же лиц, не принадлежащих к приходам военных церквей, военным священникам воспрещалось. В 1891г. в ведомстве протопресвитера военного и морского духовенства состояло: 12 соборов, 3 домовые церкви, 806 полковых, 12 крепостных, 24 госпитальных, 10 тюремных, 6 портовых, 34 при разных учреждениях, всего 407 церквей, а лиц: протоиереев – 106, священников – 337, протодиаконов – 2, диаконов – 55, псаломщиков – 68, всего – 569, из них 29 были с академическим образованием, 438 с семинарским и 102 с училищным и домашним. При русских войсках и военных учреждениях состояли еще римско-католические капелланы, находившиеся в ведении административного декана, и лютеранские дивизионные проповедники с адъюнктами; кроме того, в варшавском округе при штабе каждого из расположенных там трех армейских корпусов учредили в 1887г. по одной должности евангелическо-аугсбургского проповедника. В 1879г. это не православное духовенство было допущено к участию в эмеритальной кассе военно-сухопутного ведомства. В казачьих землях в ведении военного министерства состояло магометанское духовенство.
НАЧАЛЕ ХХ ВВ. Военные суды существовали уже в Афинах и в Риме. В римском праве выработался принцип, в силу которого военному суду подсудны не только воинские, но и все преступления, совершаемые солдатами. Данный принцип сохранялся долгое время в европейских странах, за исключением Англии, где военному суду, по общему правилу, подведомственны только преступления специально военные. До введения военно-судебной реформы 1867г. высшие ревизионные военные суды в России представляли аудиториаты. Их было 5, по числу министерств, заведовавших отдельными силами или корпусами: 1) для сухопутной армии – при военном министерстве, 2) для флота – при морском, 3) для чинов Горного корпуса – при министерстве финансов, 4) для чинов корпуса лесничих при министерстве государственных имуществ, 5) для инженеров путей сообщения – при Главном управлении путей сообщения и публичных зданий. Два первых назывались генерал-аудиториатами, а остальные аудиториатами. Несмотря на различие названий, власть их была одинакова. Генерал-аудиториат военного министерства состоял из председателя, 6 штатных членов из высших военных чинов и из нескольких сверхштатных членов, которые могли быть назначены из чинов гражданского ведомства. В морском генерал-аудиториате заседали флагманы (морские генералы). В состав горного аудиториата входили члены совета корпуса горных инженеров и др. лица горного ведомства, назначавшиеся Высочайшею властью, председательствовал в нем или начальник штаба означенного корпуса, или директор департамента горных и соляных дел, по старшинству в чине. Лесной аудиториат состоял из нескольких генералов и полковников корпуса лесничих. Аудиториат главного управления путей сообщения и публичных зданий состоял из товарища главноуправляющего (председатель), начальника штаба и трех других членов по Высочайшему назначению. Решения аудиториатов и генерал-аудиториатов по важным делам приводились в исполнение только после высочайшего утверждения.
Все делопроизводство по
заведованию личным составом Военно-судебного ведомства было сосредоточено в
главном военно-судном управлении. Подготовкой к занятию военно-судебной
должности в военно-окружных судах занимались специальные кандидаты, на которых
председателем суда возлагалась защита подсудимых. Из среды кандидатов
назначались также военные следователи и помощники военных прокуроров. Военные
следователи по поручению военного начальства производили предварительное
следствие в следующих случаях: 1) когда военнослужащими нарушались законы
дисциплины и военной службы, хотя бы в деле и участвовали лица гражданского
ведомства, 2) когда военнослужащими совершалось преступление в месте, состоящем
в исключительном ведении военного начальства, 3) когда преступление не против
дисциплины и военной службы совершалось одними военнослужащими при отправлении
службы в месте, не находящемся в ведении военного начальства. Во всех остальных
случаях следствие производилось не военным, а судебным следователем.
Военно-прокурорский надзор подчинялся главному военному прокурору, который
вместе с помощником состоял при главном военном суде. При каждом военно-окружном
суде имелся военный прокурор и его помощники. Обязанности военно-прокурорского
надзора были аналогичны с обязанностями прокурорского надзора при судах
гражданского ведомства. Более важные дела (об офицерах, а также о преступлениях нижних чинов, влекущих за собою лишение или ограничение прав состояния) находились в юрисдикции военно-окружных судов. В их состав входили: а) постоянные члены – председатель и военные судьи в числе, определенном штатами, б) временные члены (2 штаб- и 2 обер-офицера), которые назначались по распоряжению главных начальников военных округов на 4-х месячный срок. Обвинение поддерживалось военным прокурором; подсудимому разрешалось иметь защитника, причем по делам о преступлениях, не связанных с военной службой, защитником могло быть гражданское лицо. Менее важные дела, касающиеся проступков нижних чинов, были подсудны полковым судам, состоявшим из председателя (штаб-офицера), 2 членов и делопроизводителя (обер-офицеры). Решения полкового суда в некоторых случаях переходили на рассмотрение военно-окружного суда, приговоры последнего могли быть обжалованы в кассационном порядке в главном военном суде, который включал председателя и членов, постоянных и временных. Два члена главного военного суда назначались Высочайшей властью из числа генералов, командующих частями войск в Петербурге или его окрестностях.
При главном военном суде состоял
главный военный прокурор. Военные суда выносили решения по уголовным делам
следующих военнослужащих: 1) лица военного звания, состоявшие на действительной
военной службе, за все преступления и проступки, за исключением нарушений
постановлений о печати, которые подлежали ведению общих судебных установлений с
соблюдением лишь некоторых особенных правил, указанных в военно-судебном уставе;
2) лица военного звания, не состоявшие на действительной военной службе (т.е. не
входившие в состав войска, но состоящие в воинских чинах), – лишь за
преступления и проступки, относящиеся к нарушению обязанностей военной службы;
3) чины запаса – за неявку по призыву на действительную службу или к учебным
сборам, за преступления и проступки, совершенные во время этих сборов, за
нарушение требований дисциплины и воинского чинопочитания во время ношения
форменной военной одежды; 4) гражданские чиновники военного ведомства – за
должностные преступления и за нарушение правил военной дисциплины. Уволенные в
отставку предавались военному суду лишь за те совершенные во время службы
преступные деяния, которые были связаны с нарушением обязанностей военной
службы. Если преступление совершалось соучастниками военного и гражданского
ведомств, то дело о них совокупно рассматривалось судом гражданского ведомства.
Однако если при этом затрагивались интересы военной службы и дисциплины, то все
соучастники предавались военному суду. В 1868г. такой же суд был учрежден в Николаеве. В 1882г. с упразднением должности главного командира порта в Петербурге состоялось закрытие там военно-морского суда. В 1888г. военно-морской суд был учрежден во Владивостоке. В остальных портах работали военно-морские следователи или помощники военно-морских прокуроров.
С ограничением применения телесных наказаний в русской армии, использовавшимися, равно как и смертная казнь, в XVIII – первой половине XIX вв., военное министерство приступило к устройству особых мест заключения для воинских чинов, приговоренных судом к исправительным наказаниям. В 1867г. были изданы положения о военно-исправительных ротах, военных тюрьмах и крепостном арестантском отделении. Нижние чины, приговоренные к отдаче в военно-исправительные роты, не исключались из военного ведомства, но время пребывания в этих ротах не зачислялось в срок службы. Для исправления арестантов был организован особый режим: постоянный труд, соблюдение молчания, строгое исполнение установленного внутреннего порядка, умственное и религиозное обучение. Все арестанты разделялись на 2 разряда: испытуемых и исправляющихся. В 1875г. было 19 военно-исправительных рот.
По воинскому уставу о наказаниях,
изданному в 1891г., было решено заключать в военно-исправительные заведения
военного ведомства лишь тех, которые совершили служебные преступления. Все
остальные нижние чины, осужденные за общие преступления, немедленно после
приговора исключались из военного ведомства и передавались гражданскому
начальству для отбытия наказания на основании общих законов. В России были целые дисциплинарные части (батальоны, роты и команды) – места заключения для нижних воинских чинов. В дисциплинарные батальоны и роты (команды присоединены к ним Положением 1892г.) попадали преимущественно за воинские преступления, они имели целью исправить не порочного человека, а солдата, не подчиняющегося условиям военной службы, их цель – поставить провинившегося в более суровые условия военной службы, приучить его «к требованиям дисциплины и обязанностям строевой службы».
Направление в дисциплинарные
батальоны, роты и команды назначалось по приговорам военно-окружных и полковых
судов. Как наказание самостоятельное, оно сопровождалось только ограничением
некоторых прав и преимуществ по службе и переводом в разряд штрафованных; если
же оно определялось в замену общего наказания, то влекло за собой лишение
некоторых особенных, личных и по состоянию осужденного присвоенных прав и
привилегий. Наказание имело 4 степени: высший срок 3 года, низший – 1 год.
Каждый дисциплинарный батальон и каждая дисциплинарная рота были отдельными
войсковыми частями, организованными на одинаковых с войсковыми частями условиях.
Исключительный характер заключения в крепости запрещал переход к нему при смягчении непосредственно поставленных над ним в лестнице наказаний: ссылки в отдаленные, кроме Сибирских, губернии и заключения в тюрьме с лишением всех особенных прав и преимуществ. Содержащиеся в крепости занимались работами только по собственному желанию, Военно-уголовный устав 1839г. упоминал в числе наказаний о «заточении в крепостной в каземат», но в дальнейшем такое наказание отменили. Нижним чинам заключение в крепости не назначалось. Кроме заключения в крепости военно-уголовное законодательство предусматривало еще заточение – совершенно своеобразное уголовное наказание, определяемое не судом, а Высочайшей властью или в военное время властью главнокомандующего, вследствие ходатайства суда о замене этим наказанием смертной казни или ссылки на каторжные работы, или ссылки в Сибирь на поселение, притом – только за воинские преступления. Заточение в крепости определялось сроком от 10 до 20 лет и сопровождалось исключением со службы, с лишением чинов.
Низшее исправительное наказание
для нижних чинов всех категорий в России осуществлялось в военной тюрьме. Стать
заключенным военной тюрьмы можно было как за воинские, так и за общие
преступления, если последние не влекли за собой лишения воинского звания и
исключения с военной службы. Сопровождалось ограничением некоторых прав и
привилегий по службе, а для не пользующихся особыми правами сословия — переводом
в разряд штрафованных арестантов. Наказания в военной тюрьме имели 5 степеней.
Низшая мера 1 месяц, высшая – 4 месяца. Сроки соответствовали заключению в
тюрьме гражданского ведомства на время от 2 месяцев до 1 года и 4 месяцев, а
также кратковременному аресту на время от 3 недель до 3 месяцев. Для офицеров
военная тюрьма могла быть заменена гауптвахтой на срок от 1 до 6 месяцев. Время,
проведенное в заключении, из срока действительной службы не вычиталось.
Военно-морским уставом о
наказаниях было предусмотрено учреждение для нижних чинов флота одиночных
военно-морских тюрем одного типа с военными. В действительности существовали две
военно-исправительные тюрьмы с общим дневным содержанием: одна – в Петербурге,
другая, плавучая, – в Севастополе. Своей организацией они похожи на армейские
тюрьмы, но сроки в них удвоенные: от 2 до 8 месяцев. Основные особенности тюрем
следующие: время заключения вычиталось из срока обязательной военной службы (в
отступление от общих правил устава), за проступки, совершенные во время
заключения, срок содержания мог быть увеличен на 1/6 часть, при совершении
заключенным побега или покушения на побег все предшествовавшее время заключения
в расчет не принималось; как дисциплинарная мера назначалось заключение в темном
карцере, с содержанием в цепях. Заключенные носили арестантское платье, при
поступлении в морскую военно-исправительную тюрьму им брили усы и бороду. Первые
48 часов они проводили в одиночном заключении, а затем в течение всего дня
работали и занимались военными упражнениями в общих помещениях при обязательном
соблюдении молчания.
Благодаря пеницитарной системе
военного ведомства в России в армии и на флоте появился целый социальный слой
людей, которых называли штрафованные. Они представляли особую категорию нижних
чинов, ограниченных в служебных правах и подлежащих за проступки телесному
наказанию. Перевод в разряд штрафованных в мирное время мог быть назначен только
по суду, а в военное – в дисциплинарном порядке. Как наказание самостоятельное,
оно составляло карательную меру для нижних чинов, не пользовавшихся особыми
правами состояния за преступные деяния по службе; как придаточное, оно
присоединялось к отдаче в дисциплинарные части и к заключению в военной тюрьме.
Оно сопряжено с лишением унтер-офицерского или ефрейторского звания и права на
получение прибавочного жалованья и знаков отличия; сверх того, состоящие в
разряде штрафованных могли быть подвергаемы в дисциплинарном порядке наказанию
розгами до 50 ударов (а по суду при замене заключения в военной тюрьме – до 200
ударов), они не производились в унтер-офицеры или ефрейторы, не несли почетный
караул, не пользовались временными отпусками, не увольнялись в отставку на общем
основании.
Источник: livenzev.sitecity.ru |