03.08.06 02:56 PM

В Главной военной прокуратуре (ГВП) любопытные перемены.  Сначала в рамках общей зачистки Юрием Чайкой прокурорского ведомства с поста главного военного прокурора отстранен генерал-полковник Александр Савенков. Вместо него руководителем ГВП назначен государственный советник юстиции I класса Сергей Фридинский, шесть лет работавший заместителем генерального прокурора.

«Ребята, давайте жить дружно…»

Все, казалось бы, в штатном режиме: новый генпрокурор подбирает свою команду, да и Савенков проработал на своем посту четыре года, с июля 2002-го, – достаточно долгий и нормальный срок для руководителя ГВП в нынешних условиях. И уж Фридинского никак нельзя назвать новичком в деле военной юстиции: до своего назначения замом Устинова он проработал военным прокурором 20 лет.

Однако сюжет интересен. Новый шеф ГВП почти сразу же после утверждения сделал ряд весьма показательных заявлений. А вот у прежнего руководителя военной прокуратуры вдруг начались серьезные неприятности: почти сразу после отставки арестован его младший брат Сергей, сотрудник администрации города Ливны (Орловская область). Чиновника обвиняют в том, что тот за 120 тысяч рублей обещал родителям солдата-дезертира содействие в смягчении наказания – ссылаясь на родственные связи в ГВП. Недоумение вызывает прежде всего хронология дела: как-то уж подозрительно стремительно его инициировали ровно через неделю после громкой отставки шефа ГВП – сразу начинают лезть мысли о мстительной заказухе. Тем более недоброжелатели у бывшего главного военного прокурора очень высокопоставленные.

Но не будем спешить, вернемся к Сергею Фридинскому. Вступив в должность, первым делом новый главный военный прокурор заявил, что противостояние между ГВП и Минобороны – это ненормально: «Я всегда считал и считаю, что не должно быть никаких обострений отношений, тем более никакого противостояния во взаимоотношениях между руководством ни Министерства обороны, ни других воинских формирований и Главной военной прокуратурой». Посему отныне и будет «только совместная работа и понимание в решении этих вопросов… Я, конечно же, видел все то, что происходило в отношениях ГВП и Минобороны, и никогда не был сторонником этого». С формально-юридической точки зрения эти слова – полный сюрреализм: задачи военной прокуратуры ничего общего с задачами оборонного ведомства иметь не могут по определению!  Какие общие задачи могут быть у контролера и пассажира, у надзирателя и заключенного, у прокурора и военнослужащего?!  Один служит, а другой, если верить бумагам, за ним надзирает, учиняет ревизии и проверки и карает за нарушения инструкций и законов.

И потому высказывание Сергея Фридинского нельзя перевести на нормальный язык иначе как явный сигнал Сергею Иванову:  уважаемый Сергей Борисович, мы больше не будем, простите нас, Главная военная прокуратура капитулирует и прекращает свою затянувшуюся кавалерийскую атаку на возможного преемника ВВП…

Огонь по штабам

Начало открытой конфронтации между ГВП и МО приблизительно можно датировать ноябрем 2004-го, когда министр обороны, выступая на ежегодном совещании армейского руководящего состава, предложил «упразднить или хотя бы уменьшить лимиты на прикомандирование офицеров вооруженных сил в соответствии с их списочной численностью». За этой формулировкой скрывался завуалированный выпад именно в адрес института военных прокуроров как такового. Формально юристы в погонах – те же военнослужащие, но одновременно они считаются лишь прикомандированными к вооруженным силам, подчиняясь Генеральной прокуратуре, в состав которой и входит ГВП. По сути, Сергей Иванов недвусмысленно предложил ликвидировать военную прокуратуру.

Но все это не столь интересно: подоплека в том, что тогдашний главный военный прокурор Александр Савенков открыто стал играть против министра обороны на стороне своего формального начальника, генпрокурора Устинова. И в то время как Сергей Иванов закручивал гайки, стремясь не допустить выноса сора из армейской избы, шеф ГВП этот самый мусор выставляет на всеобщее обозрение, ставя министра в неловкое положение.

Хотя можно сказать, что шеф ГВП лишь поддержал атаку своего формального босса, генерального прокурора, на возможного преемника Путина. Ведь в марте 2005-го, выступая в Думе, Владимир Устинов заявил: почти 400 высокопоставленных армейских чинов привлечены к ответственности за нарушения в финансовой сфере. И «речь идет не о каких-то мелких сошках, а о начальниках с большими погонами», а ущерб от их деятельности по итогам 2004 года составил 1,7 миллиарда рублей.

Однако самый весомый вклад в развитие кампании развенчания Сергея Иванова внесет все же сам главный военный прокурор.  На пресс-конференции в РИА «Новости» 24 мая 2005-го генерал- полковник Александр Савенков выложит мощнейший список претензий к военному ведомству по целому комплексу проблем.  Он заявит что вопреки утверждениям армейских чинов уровень преступности в армии не только не снижается, но постоянно растет. И это в то время, как в МЧС и погранслужбе ФСБ «наметилась тенденция к снижению правонарушений»! В армии преобладают преступления против собственности, «объемы хищений во многом обусловлены отсутствием четко организованной системы ведомственного контроля». Ну это уже откровенный выпад именно в адрес высшего военного руководства, каковое и не отладило эту самую систему контроля! Стремительно, по словам Савенкова, увеличивается в ведомстве Иванова и количество преступлений, связанных с дедовщиной:  «растет в пределах 25 процентов последние два года». Лишь в 2004-м покончили с собой в основном из-за дедовщины 250 военнослужащих. А зафиксированный рост дедовщины (в три раза!) связан, по словам главного военного прокурора, с «расхлябанностью», «отсутствием четких и ясных правил, а именно отвечающего реалиям сегодняшнего дня воинского устава».

На орехи досталось всем: офицеры прокурорскими устами обвинены в том, что они недостаточно активны, уклоняются от выполнения своих обязанностей, «нет индивидуальной работы с каждым военнослужащим». Сообщено, что «сержантский корпус формируется на условиях стремления к лидерству и землячеству».

И это еще только цветочки, ягодки пошли дальше. Точнее, это были уже увесистые булыжники, понятно, в чей огород: генерал Савенков вдруг заявит, что недоволен тем, как осуществляется переход армии на контрактное комплектование. Причем статистика главного военного прокурора оказалась тут просто убийственна: из 6200 контрактников, принятых на службу в Псковскую воздушно-десантную дивизию, 2200 (т.е. свыше трети) были уволены за алкоголизм, асоциальное поведение и… игнорирование требований командования! Представьте себе:  десантную дивизию мало того что набрали из алкашей, тунеядцев и дебоширов, так они еще и приказы отказываются выполнять!

Достанется и военкоматам: служат там 18 тысяч офицеров, выходит, на каждого из них приходится, как не поленились посчитать в ГВП, всего девять призывников! Затем Александр Савенков выразит свое недовольство решением министра обороны Сергея Иванова назначить своим советником адмирала Геннадия Сучкова, бывшего командующего Северным флотом, судимость которого не погашена – суд приговорил адмирала к четырем годам лишения свободы условно, признав его виновным в гибели атомной подводной лодки К-159 (30 августа 2003 года) и смерти девяти членов ее экипажа. По мнению Савенкова, это назначение «абсолютно не отвечает задачам правосудия». А еще, по его словам, в 2004 году в военные суды за защитой своих прав обратились более 29 тысяч офицеров, в том числе 42 генерала: «Тем самым они высказали недоверие своему командованию». И на десерт военный прокурор выразил несогласие с оправдательным вердиктом присяжных по делу Ульмана: «Вердикт присяжных к вопросу правосудия не имеет отношения».

В общем, устами ГВП недвусмысленно заявлено, что никакого военного реформирования нет и в помине, при Сергее Иванове положение стало хуже, дедовщина на взлете, сержантский корпус не создан, офицеры – разгильдяи, в военкоматах бездельники, переход к контрактной армии провален. Ага, министр обороны еще берет к себе в помощники лиц с уголовным прошлым, а присяжные оправдывают натуральных военных преступников…

Сергей Борисович ответил лишь спустя две недели. Сначала он сообщит, что «в органах Главной военной прокуратуры из 2983 офицерских должностей 31 должность – генеральская, на 100 офицеров – один генерал», что ровно в 10 раз превышает принятые во всех силовых структурах нормы. Затем Минобороны распространит информацию о том, как велика текучесть кадров в военной прокуратуре, из-за чего МО, мол, вынуждено постоянно делегировать туда офицеров с юридическим образованием. Затем последует министерская реплика насчет бессмысленности деятельности военной прокуратуры как таковой и в целом. И наконец, Сергей Борисович поведает, что дела в Российской армии на самом деле просто блистательны, а «количество случаев гибели личного состава в результате преступлений и происшествий неуклонно сокращается с 2001 года. В расчете на тысячу военнослужащих за эти годы оно уменьшилось почти на треть».

Спокойно выдержав недельную паузу, генерал Савенков наносит ответный удар, и какой – только за минувшую неделю в войсках от преступлений и происшествий погибли 46 военнослужащих, из которых восемь покончили самоубийством! Не считая еще 22 покалеченных. После чего сообщено о проведении расширенного заседания коллегии ГВП, целиком посвященного «обвальному росту преступности в армии»! Да еще огласке предаются умопомрачительные цифры: в 2004 году военными прокурорами было отменено более 11 тысяч различных приказов, ущемляющих права военнослужащих, а еще «восстановлены нарушенные права более 240 тысяч военнослужащих». Пятая часть армии только и делала, что добивалась восстановления порушенной законности и справедливости?! Ужас!

И пока Сергей Иванов думает, чем ответить, ГВП наносит очередной удар в сентябре 2005-го, сообщив, что вскрыла в армии самую настоящую систему масштабного мошенничества с жильем: более 10 тысяч нарушений закона, свыше 130 заведенных уголовных дел, уже осуждены 62 человека, среди которых 34 старших офицера. Что там еще? Ага, «мерами прокурорского реагирования» освобождены свыше 1200 незаконно удерживаемых квартир и еще около 4000 квартир спешно освобождены командованием в ходе реализации информации, полученной от военных прокуроров. Не говоря уже о 75 миллионах рублей, возвращенных казне… Это уже походило не на кавалерийскую атаку, а на масштабное наступление против Сергея Иванова по всем фронтам: чем чаще делаются утечки в прессу на предмет возможного «преемничества» Сергея Борисовича, тем прицельнее становится огонь батарей ГВП.  Вряд ли это могло быть случайностью.

Апогей случился в январе 2006-го, когда ГВП не дала спустить на тормозах дело солдата Сычева. Тогда на руку военным прокурорам сыграл даже начальник Генштаба генерал Балуевский, выразивший «глубокое возмущение» тем, что руководство Челябинского танкового института, военного округа и Сухопутных войск «не знали истинного положения дел». Балуевский явно решил воспользоваться скандальной ситуацией, чтобы под шумок нанести удар своим оппонентам из главкомата Сухопутных войск. Он опередил даже министра обороны, весело сообщившего: «Думаю, что ничего очень серьезного там нет. Иначе я бы об этом обязательно знал»…

Раз поспорили бояре, кому править на Руси

На фоне дела Сычева ГВП так вошла в клинч персонально с министром, что в кулуарах МО открыто заговорили о явной политической подоплеке: это, мол, развернута кампания, «поощряемая некоторыми фигурами в Кремле». При этом недвусмысленно кивали в сторону Игоря Сечина и его бояр, недовольных усилением роли Иванова: министр обороны, вице- премьер, глава Военно-промышленной комиссии да еще и возможный преемник. Политологи тоже делали вывод, что конфликт – видимая часть жесткой аппаратной схватки того же Сечина с Ивановым за контроль над финансовыми потоками и кадровой политикой, а военные прокуроры, мол, в этой битве просто исполняют приказ-заказ группы Сечина…

Это уже было похоже на правду, поскольку в искренность запала вдруг возбудившейся военной прокуратуры не верилось ни на йоту. Интрига же тем временем развивалась по законам жанра. И на доске появилась тяжелая фигура Владимира Устинова, поддержавшего своего формального заместителя и подчиненного. Выступая 3 февраля 2006-го на коллегии Генпрокуратуры (в присутствии президента Путина), Устинов буквально разнес ведомство Сергея Иванова. По словам генпрокурора, за 2005 год к уголовной ответственности были привлечены 16 тысяч военнослужащих: «Криминальные ряды пополняют офицеры и старшие офицеры. Ими можно было укомплектовать два полнокровных полка, – вещал Устинов. – Всего за последние годы осуждены более сотни командиров воинских частей, восемь генералов и адмиралов, еще трое дожидаются приговора». Да еще в одном лишь 2005-м в армии наворовали столько, что на эти деньги можно было купить три десятка современных танков. «Как армия может защищать Отечество, – возмущался Устинов, – если в ходу сплошь и рядом факты разукомплектования военной техники, хищений топлива и горюче-смазочных материалов?.. Тащат все – от продовольствия до индивидуальных средств бронезащиты. Нет таких сфер военного хозяйствования и видов обеспечения армии и флота, где бы бюджетные средства не стали лакомым куском для желающих поживиться за счет государства и его граждан».  Что тут можно было возразить? Да еще тогдашний генпрокурор вдруг ни с того ни с сего в деталях и подробностях рассказал о натуральной системе солдатского рабства – сдаче солдат в аренду их командирами, о том, что главный источник дедовщины – офицерский корпус, а «мордобой стал нормой между руководителями и подчиненными», что за рукоприкладство лишь в 2005-м привлекли к ответственности 550 офицеров…

Пока глава Генеральной прокуратуры в присутствии Верховного главнокомандующего рисует апокалиптическую картину полного развала армии, ему ассистирует и главный военный прокурор. 6 февраля 2006-го Александр Савенков уточнит: в российских войсках за год зарегистрировано 139 тысяч нарушений закона, осуждены свыше 15 тысяч военнослужащих.  Казалось бы, какой на это можно дать ответ, кроме покаянного рапорта об отставке? Плохо вы знаете Сергея Борисовича, уж он найдет как ответить. Уже 15 февраля из его уст прозвучит:  Вооруженные силы – один из самых… законопослушных институтов общества! Да и вообще, военная прокуратура выявляет менее одного процента преступлений, поскольку об остальных докладывают сами командиры… Тут уж крыть нечем. И вдогонку следует приказ Иванова, формально утверждающий методические рекомендации «по вопросам взаимодействия личного состава вооруженных сил с органами предварительного расследования».  По сути, это даже не столько шаг по созданию военной адвокатуры, подчиненной только МО и обязанной защитить военнослужащих от нападок ГВП: приказ в нарушение всех существующих правовых норм де-факто запрещает военнослужащим какое-либо общение с органами военного следствия. Решения о контактах с военными прокурорами командиры могут принимать лишь после консультации с правовыми службами военного ведомства. А еще юрист Минобороны обязан присутствовать и на допросах военнослужащего, и сопровождать его на встречи с представителями органов следствия…

Конура для прокурора

Результаты министерской активности не замедлили сказаться:  летом 2006-го стал «сыпаться» процесс по делу военнослужащих, обвиняемых в измывательстве над рядовым Сычевым. Нет, прокуроры собрали доказательства солидно и основательно. Но в ходе суда и обвиняемые, и свидетели вдруг чохом стали отказываться от своих показаний, официально утверждая, что военные прокуроры их выбивали силой и даже пытками! Неофициально те же военнослужащие не особо скрывали, что с ними проведена соответствующая работа. И, поскольку им хочется жить, говорить на суде они будут не то, что было на самом деле, а то, что нужно командованию… Дело об измывательстве над солдатом на глазах стало превращаться в дело… о давлении на свидетелей. Финал же аппаратной битвы ГВП с Сергеем Ивановым известен: Иванов на своем месте, Савенков снят, а утвержденный вместо него Фридинский выкинул белый флаг. Отныне подвоха со стороны военной прокуратуры Сергею Иванову можно не ждать?

Вся конфронтация изначально выглядела предельно странной игрой: вроде бы и игроки на поле есть, и действо некое происходит, однако ни точки отсчета нет, ни ясности, к чему вообще все это. Основание айсберга так и осталось под водой – и истинные цели баталии, и ее реальные кукловоды. В полном недоумении те, кому знакомо устройство армейской юстиции:  сама идея противостояния главного военного прокурора и министра обороны в нашей стране – абсурд. Ну не могли военные прокуроры в одночасье, даже и по команде, стать ни ретивыми искоренителями дедовщины, ни борцами с расхитителями в погонах. А тут ГВП на полном серьезе предъявляла военному министру крутые претензии, а Сергей Иванов столь же искренне впадал в откровенную ярость.

Еще бы ему не впадать, если от содеянного великим военным «реформатором» военная же прокуратура не оставила камня на камне, рисуя картину даже не провала, а деградации армейского организма. И дедовщина цветет, и контроля никакого, и вместо современных уставов – старинная рухлядь, солдат – раб, вместо профессионалов – алкаши-контрактники, сержантского корпуса нет, офицерский никуда не годен, генералитет – ну это добро каждый сам видит…И ведь все это творится не просто так, а, получается, именно под личным руководством Сергея Борисовича Иванова. Не то чтобы до него такого не было, но ведь его, помнится, десантировали в армейские тылы не в последнюю очередь под лозунгом наведения там порядка. Вот и навел…

Как, скажите на милость, от такой прокурорской постановки проблемы не озвереть? Уже решается, кому преемником быть, а тут такая мина под ковром! Причем засада оказалась в совершенно неожиданном месте: от военных прокуроров ее просто не ждали. Хотя бы потому, что военная прокуратура в нашей стране отродясь не была не только мало-мальски самостоятельным инструментом – да она даже в систему прокуратуры вообще входит чисто номинально!

В Советской армии и даже постсоветской прокурор никогда не был инструментом, скажем, контроля над генералитетом или офицерством подобно особым отделам (военной контрразведке).  Это всегда был инструментарий чисто внутриармейского применения, реально подчиненный самим же военным. Ни о какой самодеятельности военных прокуроров, ни о каком выносе сора из армейской избы и речи быть не могло: что бы там ни было прописано в законах (а прописано, признаем, предельно расплывчато), система сложилась десятки лет назад так, что именно министр обороны для ГВП – царь, бог и воинский начальник.

А Генеральная прокуратура, в составе которой числится ГВП, – ну это так, одна лишь видимость. Проще говоря, военная юстиция – она всегда сначала военная, а для собственно юстиции там места уже и не остается. Так было всегда:  никогда и нигде военный прокурор гарнизона не мог пойти (и не шел) против начальника гарнизона, окружной – против командующего войсками округа, главный военный прокурор – против министра обороны. Да им это и в голову не могло прийти, поскольку, невзирая на свой «прикомандированный статус», они всего лишь обычные военнослужащие, в жизни которых все всецело зависит исключительно от воинских начальников: предоставление квартиры, представление к очередному званию, назначение на должность, продвижение по карьерной лестнице. Проще говоря, роль военной прокуратуры определена изначально: вспомогательный инструмент в руках именно воинского начальника, а вовсе не механизм какого-то стороннего надзора за министром и его генералами. Потому легко понять изумление Сергея Иванова, когда главный военный прокурор вдруг бросил ему вызов.

И не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться: этот вызов не мог быть брошен из недр военной машины, его могли инициировать только извне. Причем силы хоть и влиятельные, но все же, как оказалось, не настолько, чтобы нанести более серьезный удар. Например, задействовав параллельно военной юстиции военную контрразведку – особые отделы. А уж у них и информации компрометирующей поболее, и влияния хоть отбавляй, и возможности воздействия на личный состав мощнее.  И, главное, особисты ведь действительно независимы от министра обороны, поскольку это структура ФСБ. Однако же не вышло подключить людей Патрушева к делу компрометации Сергея Иванова, поскольку Патрушев и его возможности – это личный резерв самой высшей инстанции. А битву против Сергея Борисовича развернули инстанции пониже и пожиже – ближние бояре, одним словом. Хотя, не исключено, государь тоже не без интереса наблюдал, как слишком уж резво взявшего темп кандидата в «преемники» ставят на место таким способом. Ну заодно все могло быть и «проверкой на вшивость»: надо же посмотреть, как без явной монаршей поддержки человек и удар держит, и ответный наносит. Так или иначе, все это пока вполне вписывается в видимую часть игры, которую господин Устинов с приданным ему ведомством вел, как мы видим, на стороне не той боярской группировки, к которой имел честь принадлежать господин Иванов. Устинов, как нам известно, свою битву проиграл. А вместе с ним и господин главный военный прокурор. И все вернулось на круги своя. Поскольку проблемы армии всегда интересуют военную юстицию лишь постольку, поскольку это интересно хозяину.

Владимир Воронов